Лароуз - стр. 61
– Да, я тебя знаю, – ответил отец Трэвис.
– Тогда вы знаете, что я не отношусь к верхушке пищевой цепи. Я не беру еду с верхней полки. Неудачник, вот кто я такой. Куда уж мне водиться с представителями верхов здешнего индейского общества. Такими как Ландро. Он курит трубку и все такое, думает, что он колдун наподобие Рэндалла. Вот как они заполучают женщин. С помощью старого индейского колдовства. Эммалайн заколдовали, это понятно. – Он, как обычно, выбросил два пальца, салютуя, и, встав, чтобы уйти, спросил: – Вы слышали, что сказал о вас Ландро?
– Не пытайся проделать со мной этот трюк, старый алкаш, – проговорил отец Трэвис, смеясь.
– Ну если вы не хотите знать… – протянул Ромео, изображая обиду. – Тогда забудем.
И Ромео стремительно вышел за дверь, бренча мелочью в кармане. Он пересек улицу, вошел в бар заправки Уайти и опустошил карман, чтобы подсчитать кофейные деньги. Вышло больше четырех долларов.
– Кусок пиццы с колбасой, пончик и «Маунтин Дью», – бросил он Сноу, стоящей за прилавком. – Как отец поживает?
На сто миль вокруг она была единственным психологом. Ее так донимали, что она жила на успокоительных и, чтобы вырубиться, каждый вечер выпивала несколько рюмок водки. К ней на прием записывались за год. Те, кто не мог на него попасть, шли на мессу, а затем посещали отца Трэвиса в приходском доме.
– Мне страшно, – сказал Нола, отколупывая с ногтей бледно-розовый лак.
Через полчаса отцу Трэвису предстояло вести занятия по подготовке пар к браку. Его рабочий стол из массивного дуба когда-то стоял в приходской школе. Священник сидел, вытянув под ним ноги, на раскладном кресле для пикника с сетчатым углублением на подлокотнике – в него он поставил свою кофейную кружку-термос; держатель как раз был рассчитан на бутылку пива. Окна выходили на юг, и в них ярко светило солнце. Листы бумаги, лежащие на столе, буквально сияли. Свет отражался от них и мерцал в светлых глазах священника.
– Миссис Равич, – сказал отец Трэвис ласково, – не бойтесь. Худшее уже произошло. А теперь у вас есть двое детей, Лароуз и Мэгги, которых нужно сделать счастливыми.
– Он теперь живет по очереди у нас и у Айронов. Я имею в виду Лароуза. Если они заберут его насовсем… Я боюсь того, что в этой ситуации могу сделать.
– Сделать?
– Да, с собой, – мягко проговорила Нола, поднимая глаза на священника. В затуманенном взгляде читалась мольба. Но ее слащаво-кукольная красота отдавала чем-то тревожным.
Отец Трэвис слегка откинулся на спинку кресла. Яркий фиолетовый шрам змейкой вился по его шее.