Лапочка для Демона - стр. 14

Он щёлкает пальцем. Один из парней достаёт из багажника чёрный рюкзак. Подаёт мне термос. Сам помогает открыть крышку.
Ударяет в нос невероятный аромат тушёной картошки. Я чуть сознание не теряю.

Откладываю телефон. Потом наберу, когда поем. 
Уже понятно, что ничего плохого мне не сделают. Надо же, картошка… С мясом, Господи!
Мне в руки вкладывают пластиковую ложку.
Благодарю и начинаю есть. 
Боооже… Это самое вкусное, что я вообще в своей жизни пробовала!
Мне так хорошо в этот момент, что буквально с трёх ложек  морит в сон от невероятной сытости.

– Спасибо, – еще раз, почему-то шёпотом благодарю я, ищу телефон, чтоб набрать Ладе, и не нахожу. 

Руки почему-то не слушаются, но я упорно обшариваю сиденье, гадая, куда он мог завалиться. 
Виктор Евгеньевич с переднего сиденья внимательно наблюдает за моими действиями. Поднимаю голову и ловлю его взгляд. 

И ужасаюсь. В нем нет и капли того добродушного участия, что было буквально пару минут назад, когда он предлагал мне термос с едой. 

Нет. Он разглядывает меня, как подопытного зверька, которому уже вкололи смертельную дозу какого-нибудь экспериментального лекарства, и теперь просто фиксируют данные. 

Приходит осознание ситуации, но, как всегда в моем случае, поздно. 

Телефон я не найду. 

И паспорт при мне совсем ненадолго, скорее всего… 

В голове мутно, все плывет. Поворачиваюсь, смотрю на проплывающий мимо родной город. 
Мне бы закричать, стекло разбить…
Но сил нет. Совершенно. 

Я так и отключаюсь, запомнив лишь рыбьи глаза Виктора Евгеньевича, равнодушно изучающего мое испуганное лицо. 

4. Полусон-полуявь

Улыбаюсь   растерянно, словно со стороны отмечая происходящее со мной. Странное ощущение двойственности. 

Может, это вообще сон? Было бы легче, настолько легче! 

Кошмар снится про долг, бандитов и уплывающий за окном родной город. 

Можно же заснуть во сне? Вот я и заснула… И проснулась… Тут. 

Сознание слоится, двоится, троится… И я тону в этом. 

Страшно? Наверно, все же нет. 

Просто… Странно. 

У меня такое было после пожара, в котором пострадала наша с мамой квартира. 
Ощущение того, что я – не здесь. Что происходящее – игра воображения, и сейчас я проснусь. 
И все будет хорошо. 

Мне дают попить, потом сильно шлепают по щеке.
Я вытираю слёзы и поджимаю губы. Реальность странная. 

Помещение не очень большое, но переполненное народом. Девушками, женщинами. 
Они все бегают, ходят, разговаривают, одеваются, раздеваются, едят, пьют, кто-то пьет таблетки. Кто-то… Не таблетки. 

Меня сюда привел два часа назад Виктор Евгеньевич и сдал с рук на руки красивой высокой блондинке. Норе.