Лан-Эа, властитель небес. Том первый - стр. 11

Кисловатый запах наполнил мой нос, он кружил возле меня, словно я потревожил своим падением мелкие колоски янтарной травы, покрывающей эту небольшую и сравнительно выровненную поляну, по окоему поросшую деревьями. Не высокие, и будто не имеющие привычной для Земли кроны, широкие стволы этих деревьев на несколько раз изогнулись по кругу, вытягиваясь вверх так, что со стороны они напоминали плетение веревки. Их опущенные и также перекрученные ветви лишь местами покрывала листва и та жесткая, лоптасто-расширенная. И если в цвете листвы наблюдался желтый, шафрановый и янтарный оттенок, то стволы и ветви окрасились в пурпурные, темно-бордовые, фиолетовые тона. Сама кора была в теплое время года зелено-синей, но в прохладное, дождливое сбрасывала с себя первый слой, оголяя те самые яркие красные оттенки. Потому, когда на почву ложились бело-голубые снега, эта долина, завершающаяся небольшими, одноэтажными постройками, где жили в основном молодые коредейвы, обучающиеся двумя-тремя почасту меняющимися взрослыми, становилась удивительно красивой.

Климат в сей части Невель, где я в основном и бывал, точно меня нарочно планета закидывала сюда для обучения, имел резкие температурные перепады. Здесь дули сильные ветра, слетающие с высившихся по окоему горных гряд, чьи пики упирались в серо-сизый и всегда такой неприглядный небосвод. Впрочем, хоть порывы их ощущались мощными, и, кажется, не стихали на протяжении всего кругооборота лета, они не были холодными, а в теплое время и вовсе приносили прохладу. Это когда звезда Паньга и Полиста не покидали небо даже ночью.

Только сейчас на Невеле наступила ранняя осень, поелику к кисловатому запаху который истончала трава, колосовой плод оной сразу выглядывал из почвы, не имея и малой соломинки, примешивался горьковато-сладкий аромат цветущих деревьев. Ибо они, одеваясь в свои летние тона, начинали выделять те приятные запахи. А мощный гул поющих, свистящих, жужжащих птиц, насекомых наполнял пространство долины, делая Невель не просто обитаемой, а создавая на ней полноценную, бурную, яркую жизнь.

Находясь в путешествиях, я не только мог чувствовать запахи, слышать звуки, но и ощущать не утихающий во мне голод.

Даже если перед путешествием основательно поел. Ибо в жизни своей я еще никогда не был сыт, а чувство опустошающего голода, боли в животе казались моими вечными спутниками. Да только в путешествиях чувство голода столь усиливалось во мне, посему я старался не посещать постройки коредейвов, где они могли кушать, обучаясь в основном на этой полянке и многих других, подобных, раскиданных в сей долине. Так как только я попадал в долину и на Невель, мог перемещаться по ней уже по своему усмотрению, обаче также внезапно, и не подвластно мне в какой-то момент времени, убирался с нее. Моего явления на Невель коредейвы не примечали, ступая по траве, я словно парил над ней, касаясь ветвей, листьев, стволов, не мог их потревожить, хотя и ощущал их живое тепло, легкое колыхание и даже касание о мои пальцы, ладонь, подошвы стоп.