Лабиринты времени. Антология русской альтернативной истории - стр. 3

Юрий убрал руку с меча.

– Такова воля великого хана! – громко сказал он.

И было неясно, к кому он обращал эти слова – к пленнику или Спасителю.

Затушив факел, Юрий быстро вышел из темницы.

Столкнулся с Кавгадыем, который стоял у входа. Увидел его узкие глаза и презрительную ухмылку – и, ничего не сказав, быстро пошел дальше.

Он не хотел слышать, как будет умирать тверской князь.

Вопреки опасениям, Юрий уснул быстро и спал крепко, его не тревожили сны.

Проснулся князь от того, что кто-то его бесцеремонно расталкивал.

– Вставай, великий князь!

Открыв глаза, Юрий увидел широкое лицо склоненного над ним Кавгадыя, цепкие глаза.

К губам татарина словно намертво приклеилась зловещая ухмылка.

– Что-то случилось? – спросил Юрий.

– Вставай! – громко сказал Кавгадый. – Пошли!

Юрий не мог спорить с темником великого хана, поэтому спустя несколько мгновений был уже на ногах.

Он сразу понял, куда его приведут.

…Михаил лежал на торговой площади, на холодной земле, уже слегка припорошенный снегом – зима наступила даже в южных улусах.

Тверской князь был полностью обнажен, в груди зияла свежая рана, и Юрий понял, что татары вырезали у него сердце.

Юрий отвернулся – но сразу натолкнулся на колючий взгляд Кавгадыя. И увидел презрение в черных глазах татарского воина.

– Ты почему отворачиваешь взор, великий князь? – криво усмехнувшись, спросил татарин. – Почему не радуешься? Ты же хотел его смерти!

Юрий молчал. Он был великим князем, но этот титул даровали ему татары, и они же могли его отнять – как и жизнь. Поэтому он не имел права им противоречить. Михаил вот попробовал – и теперь лежит на мерзлой земле с вырванным сердцем.

На мгновение взгляд Юрия остановился на лице Михаила. Оно было спокойным, можно даже сказать – умиротворенным, словно это не он умер ночью лютой смертью.

Юрий вспомнил икону Спасителя, которая стояла в углу темницы – и ему показалось, что он сейчас видит не князя, а распятого Иисуса, которого сняли с креста.

Юрий зажмурился, помотал головой, чтобы отогнать наваждение.

– Это ты его убил, – услышал он голос великого хана. И, так и не открывая глаз, поклонился ему.

Тяжелая рука Азбяка опустилась на плечо великого князя.

– Почему он лежит нагой? – услышал Юрий злой шепот. – Почему ты надругался над братом? Вы же, Рюриковичи, все братья?

Юрий кивнул – глаза застилала тьма, а плечо горело, словно его сжимали не пальцы хана, а касались раскаленные щипцы палача.

– Так сними с себя одеяния и прикрой тело брата! – велел хан.

Князь Дмитрий крепко держал в руках свиток, не решаясь развернуть. Костяшки пальцев побелели – и это наверняка не ускользнуло от взора великого хана.