Лабиринт Минотавра (сборник) - стр. 101

Один из пострадавших, Джек Тишлер, высокий мужчина с начисто отстреленным носом, заявил:

– Черт побери, Дэн, может, это вовсе не мое дело, но мне кажется, что от тебя здесь ждут раскаяния или чего-то в этом роде.

– Ну ясно, – сказал Стэк. – Я сожалею. Я прошу прощения за то, что поубивал вас всех, парни.

– Не думаю, что это все, чего они хотят от тебя, – сказал Лэндж. – Человек убил человека, и он должен сказать что-нибудь еще, а не промямлить просто «сожалею». Да разве ты на самом деле о чем-то сожалеешь, а?

– Да нет, пожалуй, – признался Стэк, – Это я из вежливости. А можете вы назвать мне хоть одну причину, по которой я действительно должен о чем-то сожалеть?

Жертвы задумались. Потом Рой Арджил сказал:

– Ну хотя бы из-за наших овдовевших жен и осиротевших детей. Как насчет них, Дэн?

Стэк усмехнулся.

– Ты бы еще вспомнил о своих троюродных сестричках с их разбитыми сердцами и о любимых собачках. Вы, братцы мои, плевать на них хотели, пока были живы. Что это вас сейчас вдруг так разобрало?

– Дело говорит, – заметил Джим Лэниган.

– Дэн всегда был силен потрепаться, – согласился Лэндж.

– А если бы вы прикончили меня, вы бы сильно об этом сожалели? – спросил Дэн.

– Черта с два, – сказал Эбнер Лэндж. – Я бы и сейчас с удовольствием сделал это, если б мог!

Стэк повернулся к судье.

– Вот мы и разобрались, ваша честь, – сказал он. – Я всегда утверждал, что убийство надо рассматривать как преступление без жертвы, потому что ни до, ни после никто ни о чем не жалеет, и это в основном вопрос везения: кто убьет, а кто будет убитым. Поэтому я почтительно предлагаю: хватит разводить здесь этот базар, пошли выпьем на пару и забудем все это дело.

– Мистер Стэк, – сказал судья Градж, – вы являете собой пример морального уродства, и мне хочется дать вам по морде, да простится мне это простонародное выражение.

– Ах вот оно что! – сказал Стэк. – Ваша честь, не хочу оскорблять вас, однако разрешите не согласиться с вами по поводу морального уродства. С моей точки зрения, это вы слабы морально, когда преувеличиваете и придаете несоответствующую важность процессу ухода из жизни чувствующих существ. Вы заблуждаетесь, судья, все мы покинем сей мир, а каким образом – не так уж это важно. И кроме того, кто вы такой, чтобы сидеть там и судить о кодексе чести и о чувствах людей?

– Я фон судия, – с удовольствием отрекомендовался судья. – И поэтому я здесь сижу и творю суд над вами, Дэн. Должен признаться, я с интересом выслушал ваши логические обоснования, а ваши убогие потуги в области дискурсивной философии послужат прекрасным развлечением для моих коллег в клубе «Справедливость». А теперь мне осталось только объявить вам приговор, что я и сделаю не без удовольствия.