Лабиринт Минотавра. Герои, боги и чудовища - стр. 37
И напрасно думала Рода, что его совсем не задевает то, что она делала, просто он был в неведении, хотя с небес видно все, но смотрел он не так внимательно на землю.
И вот теперь Гелиос понял, что ему нужно поговорить с Родой, он даже не стал выбирать слова и заходить издалека.
– Ты совсем не знаешь наших, тебе не сладить с ними не стоит и начинать, боги твои все равно победят. И не думай даже о том.
– Но надо как-то соединить богов с титанами. От этого всем станет лучше, – не унималась Рода.
– Так Прометей уже пытался это сделать, и где он теперь? – усмехнулся Гелиос, припоминая старую историю того, кто пытался подарить людям огонь и оказался прикованным к скале.
Рода молчала, но Гелиос догадался, что она был и у Прометея. С этим надо что-то делать, добрыми намерениями его жены дорога в ад стелется, это точно.
– Ты для него чужая, а Зевс тебе этого не простит, как только узнает, он пока ни о чем не догадывается, но ему это станет известно рано или поздно, и что мы тогда делать станем?
– Зато Гера на моей стороне, – вдруг произнесла Рода.
И муж понял, что он мало знает, что он, может быть, не знает ничего вообще о ней. И это показалось ему страшной бедой. С этим надо было срочно что-то делать.
– Гера уже висит вверх ногами, и ты будешь рядом, если Зевс о том узнает, – только и смог вымолвить он.
Но при этом он почувствовал такое бессилие., которого не ощущал до сих пор ни разу.
Назревал большой скандал. Гелиос не терпел неповиновения и самоуправства, она даже не ставила его в известность о том, что собиралась делать, а это никуда не годилось совсем.
Сначала он хотел поговорить с ее отцом, но вспомнил, что Посейдон позволяет своей любимой дочери все, что она не творит и все ей прощает.
– Из этого ничего не выйдет, он никак не сможет мне помочь
Зевс к нему относился настороженно терпеть его терпел, но доверять не собирался. Оставался только Аид из трех братьев, но к нему Гелиос собирался обратиться в последнюю очередь. В Аиде и в объятьях старшего из братьев никогда оказаться не поздно. Он сам выбрал Роду и самому придется с ней разбираться. Это было немного странным, ничего подобного не было с Персой и Климентой. Но все когда-нибудь начинается, ему придется воспитать ее по своему образу и подобию, о том, чтобы расстаться с ней не было и речи.
Он увидел насмешливый лик Океана, тот возник из тумана над море6м и рассмеялся:
– Что туго тебе приходится, не хотел жить спокойно с моей дочерью, теперь вот хлебнешь Лиха с этой.
– Ну почему же не хотел, только от моего желания ничего не зависело, одна оказалась коварна и хитра, вторая упряма, как сто быков, а мне пришлось все это расхлебывать.