Лабиринт Минотавра. Герои, боги и чудовища - стр. 11
Правда, было и не слишком приятное явление, когда Гелиос называл ее Персой и обнимал так страстно, потому что верил в то, что он остается с ее сестрой, но это мелочи. Он не сможет ничего сделать, а потом и признаться во всем не захочет и не решится.
Ждать пришлось довольно долго, но богиня решила дождаться свою подопечную, чтобы поговорить немного с ней и похвалить за то, что она хорошо справилась со всем, что от нее требовалось. Но это они там времени не замечали, для нее оно тянулось очень долго, и все больше и больше ей хотелось поменяться местами с Клим, оказаться на ее месте и хотя бы получить от всего этого удовольствие, а не прозябать тут в сводящем с ума ожидании. Но Эрида прекрасно понимала, что она не может этого сделать, хотя справилась бы не хуже той самой девицы, уж она ли не знает, как обмануть и обморочить любого. А в постели это сделать еще проще, чем во всех иных местах.
№
Наконец Разлучница появилась и чуть ли не упала в объятья богини раздора. Хорошо, что ей не пришлось долго объяснять, она все понимала с полуслова, на том они пока и расстались, обе еще не знали самого главного, есть ли ребенок в чреве у Клим или придется повторить все это еще раз, пока он там не появится, потому что это самое главное. Но если внимательнее присмотреться к девице, то понятно, что она согласиться побывать там снова и снова, потому что сияла от радости. Ей явно понравилось все, что там с ней происходило. Ну значит жених был не так плох в постели, с одной стороны это хорошо, а с другой скверно, проблемы у них могут быть и дальше. И то, что казалось легкой шалостью, может со временем стать большой бедой.
Эрида удалилась на небеса, в свои чертоги, она чувствовала если не досаду, богиня не могла долго предаваться унынию, то усталость. А потом, там, у себя, она говорила пряхам и тем, кто там оказался в тот момент, о том, что потомство сестер все время будут соперничать и бороться за власть. А дети наложницы, понимая, что им не может достаться то, что полагается детям его жены, особенно яростно будут бороться с этими, другими.
– Ну и пусть так, разве напрасно меня считают богиней раздора, надо это просто подтвердить на деле.
Все, что произошло в покоях Гелиоса с Клим они обсудили позднее, как только снова встретились. Теперь, когда прошло время, обо всем можно было поговорить спокойно
– Чего ты хочешь еще? – спросила она у Клименты
– Чтобы он назвал меня моим именем, когда будет со мной в постели, мне это нужно слышать и знать, – дерзко отвечала та, и так взглянула на богиню, словно та появилась на свет именно для того, чтобы исполнять все ее капризы и желания.