Лабиринт Медузы - стр. 16
Странно. Если бы Ивану предложили выбирать между жарой и вечной слякотью, он бы, не раздумывая, выбрал жару.
– Фина тоже плохо переносит солнце. Она вообще не хотела ехать, папе пришлось ее уговаривать.
– Почему? – Вопрос этот Иван задал исключительно из вежливости. Какое ему дело до чужих желаний?
– Потому что Фина еще маленькая, ей только-только исполнилось двенадцать, а инициацию женщины нашего рода могут пройти только в тринадцать лет.
– Поэтому твоя маман каждый день молится всем богам, чтобы Агата протянула как можно дольше, чтобы дожила до тринадцатилетия Финки. – В голосе Ксю слышалось плохо скрываемое раздражение. Только Иван пока не мог понять его причину. Как и причину неприязни между кузинами. – Чтобы шансы вашей чокнутой семейки удвоились.
– Моя мама каждый день молится всем богам за здоровье бабушки, потому что в отличие от вас мы любим ее, а не ее деньги. – Юна продолжала улыбаться безупречно вежливой улыбкой. – Но ты, Ксения, можешь думать так, как тебе больше нравится.
Так же сильно, как Ивану хотелось есть, ему не хотелось становиться свидетелем семейных разборок. Он уже собирался ретироваться, как Юна взяла его за руку. Ладошка у нее была крепкой и горячей, южное солнце сделало-таки свое дело.
– Но тебе это, должно быть, неинтересно. Давай, я лучше покажу тебе виллу.
– Мы сами покажем! – Ксю взяла его за вторую руку. Детский сад какой-то… Сейчас еще станут тянуть в разные стороны.
Не стали, синхронно разжали пальцы. Типа, так не доставайся ты никому! От сердца отлегло.
Осмотреть виллу им не дала Тереза. Она окликнула их как раз в тот момент, как они собирались войти в дом. Если девочки из пантеона кого-то и боялись, так это управляющую. Или не боялись, а не хотели связываться?
– Куда направляетесь, юные леди? – На Ивана с Димом Тереза даже не взглянула, уставилась сразу на Ксю с Юной.
– Хотим показать Ивану виллу, Тереза Арнольдовна! – Юна говорила вежливо и так же мило улыбалась. – Не беспокойтесь, в бабушкины покои мы его не поведем.
Лучше бы они отвели его на кухню, к булочкам и бутербродам. Потому что до ужина Иван может и не дотянуть, помрет с голоду.
Тереза уже собиралась им что-то сказать, когда послышался рев мотора и на подъездной аллее показался черный «Мерседес». Юна с Ксю удивленно переглянулись, а Дим отступил в сторону, почти слился с тенью от дома. Тереза же, наоборот, подалась вперед, навстречу автомобилю, замерла в позе напряженного ожидания, скрестила на груди руки.
Первой открылась дверца со стороны водительского сиденья, и из салона вышел крупный, седовласый мужчина в дорогом, явно на заказ сшитом костюме. Он обменялся с Терезой многозначительными взглядами, обошел машину и распахнул одну из задних дверей, протянул руку, помогая выбраться блондинке лет тридцати пяти – сорока. Блондинка была красива какой-то искусственной, голливудской красотой, а на окружающий мир смотрела с деланым равнодушием, почти презрением. По крайней мере, Ивану так показалось.