Лабиринт - стр. 33
Солнце уже выглядывало из-за самых высоких крыш, проливая на улицы полосы света и блестя на подкове, вывешенной над дверью кузницы. Сажье задержался, чтобы заглянуть внутрь. Жар кузнечных мехов ударил ему в лицо еще в дверях.
Вокруг горнов стояли в ожидании несколько мужчин и мальчиков, державших в руках шлемы, щиты и кирасы своих рыцарей. Все это добро требовало починки. Сажье догадался, что кузнец в шато Комталь по горло завален работой.
Безродного Сажье никто не взял бы даже в ученики, но это не мешало ему в мечтах воображать себя шевалье с собственным гербом. Он попробовал улыбнуться одному-двум пажам его лет, но те, как и следовало ожидать, смотрели сквозь него. Так всегда было и всегда будет.
Сажье отвернулся и ушел.
На рынке большинство торговцев были постоянными и, как правило, занимали привычные места. Запах горячего сала ударил в нос, едва Сажье вышел на рыночную площадь. Мальчик повертелся у жаровни, на которой жарили оладьи, поворачивая их на раскаленной сковороде. От запаха густого бобового супа и теплого хлеба – mitadenc, испеченного из смеси ячменной и пшеничной муки, у него разгорелся аппетит. Сажье прошел вдоль прилавков, где торговали горшками и ведрами, сукнами, мехами и кожами, местным товаром и более редкостными поясами и кошелями, привезенными из Кордовы и из-за моря, но останавливаться не стал. Замедлил шаг у прилавка, на котором лежали овечьи ножницы и ножи, оттуда перешел в уголок площади, где держали живность. Здесь всегда было множество цыплят и каплунов в деревянных клетках, попадались и насвистывавшие, щебетавшие жаворонки и крапивники. Любимцами Сажье были кролики, сбивавшиеся в сплошной коврик коричневого, черного и белого меха.
Он миновал продавцов зерна и муки, белого мяса, бочонков с пивом и вином и оказался перед лавкой, торгующей травами и чужеземными пряностями. За стойкой стоял купец – Сажье впервые видел такого высокого и такого черного человека. Чужеземец был одет в голубое переливчатое одеяние, блестящий шелковый тюрбан и красные, шитые золотом туфли. Кожа у него была еще темней, чем у цыган, приходивших через горы из Наварры и Арагона. «Должно быть, сарацин», – догадался Сажье, никогда прежде не встречавшийся с этим народом.
Купец разложил свой товар по кругу: казалось, лежит колесо от нарядной телеги, выкрашенное в зеленый и желтый, рыжий и коричневый, красный и охру. Ближе к покупателю были розмарин и петрушка, чеснок, лаванда и календула, а на дальней стороне – пряности подороже, такие как кардамон, мускатный орех и шафран. Остальное было незнакомо Сажье, но мальчик уже предвкушал, как расскажет об увиденном бабушке.