Лабиринт чародея. Вымыслы, грезы и химеры - стр. 82
Наиболее суеверные видели в происходящем предзнаменование надвигающегося конца света. Сатана со своими присными пошел войной на крещеный мир и захватывал тела христианских мертвецов в адский плен. Смятение стократ усилилось, когда очевидно стало, что даже обильное кропление святой водой и самые грозные и действенные экзорцистские обряды никоим образом не в состоянии положить конец этим дьявольским набегам. Церковь признала себя бессильной справиться со странным злом, а светские власти не могли ничего сделать, чтобы привлечь к суду или наказать эти неуловимые силы.
Из-за охватившего всех страха никто даже не пытался разыскивать пропавшие трупы. Однако запоздалые путники рассказывали леденящие душу истории о встреченных ими покойниках, которые в одиночестве или группами шагали куда-то по дорогам Аверуани. Мертвецы казались глухими, немыми и начисто лишенными всех чувств, но при этом c ужасающей скоростью и целеустремленностью двигались к какой-то далекой цели. Все они направлялись на восток, но лишь с прекращением исхода, когда исчезло несколько сотен мертвецов, зародились подозрения относительно истинного места их назначения.
Ходили слухи, что место это – развалины замка Илурнь за населенным оборотнями лесом, на гористых плато на окраинах Аверуани.
Илурнь, мрачная каменная громада, возведенная пресекшимся ныне родом жестоких воинственных баронов, наводила на местных жителей такой страх, что даже пастухи со своими стадами предпочитали обходить ее стороной. Поговаривали, будто разгневанные призраки кровожадных владельцев в неистовстве бродят по полуразрушенным залам, а хозяйничает в них теперь нежить. Никто не осмеливался селиться в тени этих прилепившихся к скалам стен, и ближайшим человеческим жильем в округе был маленький цистерцианский монастырь, расположенный более чем в миле от замка, на противоположном конце долины.
Монахи этого сурового братства практически не поддерживали сношений с миром за холмами, и желающих вступить под его высокие своды было не много. Однако в то чудовищное лето после исчезновения мертвецов странная и пугающая история просочилась в Аверуань из монастырских ворот.
На исходе весны цистерцианцы стали замечать, что на давным-давно заброшенных развалинах Илурни, которые виднелись из монастырских окон, творятся весьма странные вещи. Монахи видели огни там, где никаких огней быть не могло: зловеще-голубые и кроваво-красные, они мерцали в заросших бурьяном осыпавшихся бойницах или вспыхивали над зубчатыми стенами. По ночам вместе с огнями с развалин доносились страшные шумы, лязг, напоминавший не то грохот дьявольских молотов о наковальни, не то звон гигантских доспехов и булав, и монахи решили, что Илурнь стала местом сборища чертей. Удушливое зловоние, похожее на запах серы и горящей человеческой плоти, распространилось по долине, и даже днем, когда шум смолкал, а огни потухали, легкая голубоватая дымка оставалась висеть над зубчатыми стенами замка.