Лабиринт чародея. Вымыслы, грезы и химеры - стр. 74

Даже когда я довел это вещество до совершенства, полностью удовлетворившись его действенностью, я откладывал приведение приговора в исполнение. Не из страха, не от угрызений совести – нет, я желал продлить сладостное предвкушение, чувство власти при мысли о том, что в любой момент, когда мне захочется, я могу обречь того, кто меня предал, на смерть.

Лишь по прошествии многих месяцев – меньше двух недель назад – я решил больше не оттягивать свою месть. Я тщательно все спланировал и продумал, не оставив лазейки для случайности или неудачи. Никакая, даже самая тонкая ниточка не приведет полицию ко мне.

Чтобы разжечь алчность Трилта и гарантированно его заинтересовать, я отправился к нему и намекнул, что стою на пороге великого открытия, суть которого не уточнил, пообещав, что обо всем расскажу в надлежащее время, когда успех будет достигнут. Я не приглашал его посетить лабораторию. Я лишь хитрыми косвенными намеками возбуждал его любопытство; я знал, что он обязательно придет. Возможно, я слишком осторожничал, но ни у кого не должно было возникнуть даже мысли, что я заранее спланировал визит, который закончится для Трилта апоплексическим приступом и смертью. Вероятно, я бы нашел способ дать ему яд в его собственном доме, где я до сих пор был частым гостем. Но мне хотелось, чтоб он умер в моем присутствии, в лаборатории, где прошли долгие годы тяжких трудов, плодов которых он меня обманом лишил…

Некое предчувствие подсказало мне, в какой именно вечер он явится, жаждая выведать мою новую тайну. Я смешал ядовитый раствор, подкрасив его гранатовым сиропом, и налил в химический стакан, который поставил наготове среди колб и пробирок, а затем принялся ждать.

Лаборатория – старый обветшавший особняк, переоборудованный Трилтом, – находилась на поросшей лесом окраине города, недалеко от роскошного дома моего работодателя. Трилт был гурманом, и я знал, что он придет не раньше, чем поужинает, то есть часам к девяти. Похоже, ему прямо не терпелось спереть мою якобы новую формулу, поскольку уже в половине девятого послышался тяжелый, наглый стук в дверь задней комнаты, где я ждал Трилта среди химической аппаратуры.

Грубый и ненавистный, он вошел в лабораторию. На его пухлых щеках играл сытый румянец. Явился он при лазурном галстуке и в тщательно подогнанном, плотно облегающем костюме цвета перца с солью, который лишь подчеркивал его до отвращения тучную фигуру.

– Ну, что там у тебя, Маргрейв? – спросил он. – Ты закончил свои эксперименты, на которые столь таинственно намекал? Надеюсь, на сей раз ты действительно заслужил свое жалованье.