Лабиринт №7 - стр. 2
Хозяин квартиры сначала долго хандрил, потом заболел без видимой причины и внятных симптомов. И провалялся в горячечном бреду почти три недели. Таблетки и инъекции не помогали. Вылечила бабуся-соседка, которую притащила перепуганная подруга. Еще месяц потом он ощущал во рту горький привкус народных снадобий, приправленных не то молитвой, не то ворожбой. Хворь отступила. Идола убрали в чулан, но было уже поздно.
Потом пришел сон. И в этом сне он увидел дорогу и идущих по ней людей. В том месте, откуда начиналось зрение, путь еще окружала тенистая аллея, постепенно переходящая в заросли роз, которые уже совсем скоро сменялись терновником, а потом – силуэтами саксаулов. Широкое плато быстро сужалось, переходя в ущелье. И там последние островки растительности перемежались гранитными глыбами, чтобы к горизонту стать сплошным месивом битого камня. Скалы по бокам дороги громоздились все выше, закрывая небо. Но рельеф обнадеживал – впереди еще брезжил свет.
Люди на дороге торопились миновать неуютную местность. Точно очумевшие леминги, они стремились вперед и вперед, не разбирая дороги. И только миновав расщелину, идущие понимали, что свет означает обрыв. И бросались обратно, но напиравшая сзади толпа уже не давала им этого сделать. Человеческая масса срывалась в пропасть, оглашая окрестности визгом водопада. И над этой мешаниной воплей и тел на последнем выступе скал плясал паяц, водя смычком по всхлипывающей скрипке. Кривляние фигурки притягивало взгляд, превращая зрителя в соучастника. И от соединения этих начал и причудливой игры светотени плясун на утесе превращался то в рогатого монстра, то в белый обелиск с крыльями за спиной. И закатное небо, безучастное как всегда, представало драпировками этого действа.
Утром он встал и, привычно подойдя к окну, увидел за стеклом ту же дорогу в нагромождении каменных глыб и мельтешении огней на фоне рассвета – где-то совсем далеко – на периферии сознания – там, где плясал и кривлялся паяц с заколдованной скрипкой.
Потом случилась Она. Люди от этого не лечат. И поэтому эта часть истории уже начиналась со слова: «Ушла».
«Ушла… Ушла, а почему бы не уйти…. Кажется, я это уже как-то слышал. Ну и что… Она ушла. Она еще не знает об этом. Но я уверен. Она уже ушла. И это навсегда. Окончательно. Гром среди ясного неба. Ясного? Выдумаешь тоже! Разве могут быть безоблачными отношения людей, которые любят друг друга время от времени. Которые любят друг друга и вынуждены быть порознь. Нет! А кто меня вынуждал? Вот в этом-то и вопрос. И, значит, все к тому и шло. И я это видел. Ждал. И все равно оказался не готов. Жаль…».