Квотер с портретом Кеннеди - стр. 3

Не говоря ни слова в ответ, я повернулся и пошёл к выходу, чувствуя какую-то внутреннюю опустошённость. Всё рушилось. Где теперь искать этого чёрного? Да и чёрный ли он?  Наверное, давно уж смыл свой грим.

Чуть дальше антикварного находилось кафе, где часто встречались коллекционеры, совершавшие сделки без участия магазина. Это было официально запрещено, но происходило сплошь и рядом. Почему-то ноги занесли меня туда. И не зря.

За столиком в углу я увидел человека с чёрным лицом. Он пил пиво из огромной фарфоровой кружки. На большой тарелке лежала закуска. Подойдя поближе, я поразился вкусу чернолицего. Тарелка была заполнена ласточками, запечёнными в перьях.

Не спрашивая разрешения, я опустился напротив него на свободный стул. Чернолицый посмотрел на меня и вдруг, взяв с тарелки ласточку, протянул её мне: – Угощайтесь!

К моему удивлению, птица вспорхнула у него с руки и вылетела в раскрытое окно.

Проводив её взглядом, я спросил: – Квотер у Вас?

– Какой ещё квотер? – по-русски субъект говорил с металлическим акцентом.

– Квотер с портретом Кеннеди.

– Такой монеты не существует –  собеседник явно темнил.

– Как это не существует, когда я держал его в руках?

– Это была ловушка, и Вы в неё попались, голубчик! Теперь готовьтесь ко многим переменам и не очень приятным.

Разозлённый тоном чернолицего, я запустил в него пустой пивной кружкой.

Она отскочила в сторону, будто ударившись в невидимую стену.

 Тут же я услышал возмущённый женский крик: – Ты что это вытворяешь? В кутузку захотел?

В следующий миг я осознал, что сижу за столиком в полном одиночестве. На полу валяются осколки кружки, попавшей в ближайшую колонну. К столику спешила техничка с каталкой, на которую она собирала грязную посуду. Она выплеснула на меня целый ушат изощрённой брани.

– Извините, – сказал я старухе, сунув ей десятку, и вышел из кафе.

 Поравнявшись с овощным магазином, я поразился отсутствию алкашей на своём привычном месте и тут же встретился взглядом с ласточкой, пристально смотревшей на меня из своего гнезда. Помахав пичуге рукой, я направился домой.

 К вечеру по дому разнеслась весть, что Терентьич умер в больнице, не приходя в сознание. Похоже, что предсказание чернолицего начинало сбываться. Спал я плохо, а поднялся ни свет, ни заря, разбуженный звонком Кабана. Он влетел в квартиру, чуть не сбив меня с ног.

– Ну, попали мы с тобой, – выпалил он.

– Почему это «мы с тобой»? – недоумевал я.

– А как ты думал? Ты же меня нанял!

– Я тебя убивать его не заставлял.

– Случайно вышло. Но тебе тоже не отвертеться. Если меня возьмут, я молчать не буду.