Квиллифер - стр. 10

Он носил такую же бархатную шапочку, как и я, но с золотой тесьмой и золотым помпоном, что свидетельствовало о его принадлежности к коллегии адвокатов.

– В городе появились первые пиармины! – радостно сообщил ему я вместо приветствия.

Казалось, мое оживление лишь усилило мрачный сарказм в душе Дакета.

– Что объясняет твой неопрятный подбородок, перемазанный яблочным соком, – заявил он.

Я поспешно вытер губы и подбородок рукавом.

– Миссис Вейн меня угостила, – объяснил ему я.

– Ты сегодня одет, как для выходного дня, – заметил Дакет. – И я желаю тебе получить от него удовольствие не меньше, чем от яблок. – Затем выражение его лица слегка изменилось. – Могу я надеяться, что сегодня ты уже не вернешься?

Я скорчил лицо образованного адвоката.

– Хотя мне это и не нравится, сэр, но я вынужден занять позицию отрицания и возразить своему ученому коллеге, – сказал я. – И я хочу, чтобы суд принял во внимание, inicio[1]: пока ваш скромный подмастерье будет отсутствовать сегодня, он не будет находиться в отсутствии, ведь как мой ум может отсутствовать, если тело будет отсутствовать по судебному делу, videlicet[2], избавляя сэра Стенли Мэттингли от необходимости отсутствия в Ассизах, и что в отсутствие юридических улик я буду просить присяжных объявить доказательства совершения преступления отсутствующими, чтобы подвергнуться nolle prosequi[3] со стороны Короны.

Вот вам пример того, что мой отец называет «щеголять знаниями, точно хвастливый петух», хотя он забывает, что петухи не обладают знаниями, которыми могут щеголять ни хвастливо, ни как-то иначе. Однако я обнаружил, что должен постоянно напоминать людям о своих талантах, потому что они склонны забывать о моем образовании и остроте ума. Я полагаю, так получается из-за того, что у меня совсем не впечатляющая внешность. Да, я высок, и у меня широкие плечи и длинные темные волосы, которыми восхищаются благородные женщины, но я не так красив, как мой школьный приятель Теофраст Хастингс, не настолько богат, как герцог Раундсилвер, и не обладаю даже толикой славы императора Корнелия, которому предложили занять трон. Мой отец мясник, что позволяет некоторым людям относиться ко мне без малейшего уважения. Ко всему прочему я молод, а потому у меня нет власти, приходящей с возрастом, как у судьи Траверса.

Вот почему мне приходится постоянно и упорно демонстрировать свои таланты людям, чтобы убедить их, что я хоть что-то значу.

Мой наставник, Дакет, невозмутимо выслушал мою тираду.

– Заявление в суде будет рассмотрено более благосклонно, если, открывая рот, ты не будешь демонстрировать присяжным застрявшую между зубами яблочную кожуру, – заметил он. – И что ты имел в виду, когда упомянул сэра Стенли?