Кваздапил. Наявули - стр. 50
– Я бы все на свете отдала, чтобы у меня был такой друг.
– Зря.
Умозаключения вроде того, что сейчас вывела Машка, обычно делают дети. И влюбленные. Мир делится на что-то (или кого-то) и все остальное. Со временем приходит понимание, что мир шире и глубже, но понять это помогает только время. У Машки все впереди.
Километры летели, мы въехали в соседнюю область. Когда забрезжил рассвет, я, с тяжелой головой и осоловелым взглядом, остановился для смены. Машка периодически отключалась, ее голова безвольно падала вниз, движение тела заставляло проснуться и продержаться еще несколько минут. Мы с Гаруном поменялись местами, Машка влезла на лежанку рядом со мной:
– Подвинься, я тоже спать хочу.
Для большего удобства я перебросил несколько сумок на переднее сиденье и больше ничего не помнил – выключился мгновенно, едва заняв горизонтальное положение.
Так мы и ехали. Менялись. Спали по очереди. В основном спали по одному, пока двое сидели впереди. Иногда Машка не хотела вставать и просто сдвигалась, и я располагался с другого краю. Спали, как и ехали, в спортивных костюмах, я в старом, а новый ждал последнего участка пути, где предстояло строить из себя «крутого чувака».
Когда не спали все трое, то разговаривали, играли в города и тренировались на скорость складывать сиденье и принимать вертикальное положение, чтобы к моменту, когда остановивший гаишник подойдет, каждый сидел в машине как положено и был пристегнут. Отработанный навык пока остался невостребованным, никто нас не останавливал.
Пили мы запасенную воду из пластиковых бутылок, а иногда делали растворимый кофе – работавший от прикуривателя кипятильник оказался слабеньким, он не кипятил, а только подогревал. Ждать, пока нагреется одна кружка, приходилось по нескольку минут, но оно того стоило – размешанный в кипятке порошок бодрил и позволял продержаться еще некоторое время.
Пока оставались запасы готовой еды, мы ели на ходу и все равно останавливались чаще, чем планировалось. Как ни хотелось быстрее домчаться до цели, а организм навязчиво намекал, что он не железный. Когда я в свое время объявил Машке об одной остановке на тысячу километров, то, как оказалось, не представлял дорожных реалий.
В туалет мы ходили в придорожный лес или, иногда, на автозаправках. На заправках – только мы с Машкой. Гарун перестраховывался, его больше устраивала обочина и съезды на перекрестках, он не хотел быть замеченным случайными земляками в нашей компании и, тем более, в машине, которая вскоре вывезет Хадю. Проблем не было, у нас все получалось. Закрадывалась крамольная мысль: а стоило ли так перестраховываться? Можно было не продавать «Ладу», и у Гаруна осталась бы машина, на которой спокойно доехали бы до места и затем вернулись, а у меня не было бы долгов…