Квартира 28 - стр. 10
«Тех» бабушку и дедушку зовут Люся и Гена. Взрослые их называют Людмила Осиповна и Геннадий Алексеевич – и всегда с придыханием. Потому что дедушка – большой начальник, а бабушка – жена большого начальника. Как вы понимаете, маленьких начальников у меня среди родственников вообще не водится.
Когда я собираюсь погостить у «тех» бабушки и дедушки, за мной присылают «Волгу» с водителем, дядей Володей, который всегда смешно шутит. Бабушка Люся тоже с ним приезжает, чтобы меня забрать, потому что Лиля (которая не любит приставку «бабушка») очень нервничает, когда я куда-нибудь уезжаю, и, если за мной приехало меньше двух человек, она будет нервничать ещё больше.
– А что мы будем делать? – спрашиваю я у бабушки Люси, забираясь на сидение «Волги».
Потому что просто жить у «тех» бабушки и дедушки невозможно. В квартире тринадцать обязательно будут какие-нибудь приключения. Прошлый раз я налила в мыльницу воду и каждые пять минут бегала в ванную комнату смотреть, не растворилось ли мыло. Потому что у бабушки Люси целая коллекция мыла в ящике комода, и мне хотелось, чтобы мы взяли оттуда какое-нибудь новое. Лучше всего мыло «Тик-так» с Хрюшей и Каркушей на обёртке. Обёртка же точно мне достанется! А для этого надо, чтобы старое мыло кончилось. Ну вот я и помогала ему кончиться поскорее. А позапрошлый раз бабушке Люсе некогда было со мной играть – она мыла шкафы на кухне, и она велела мне «самой себя развлекать». Ну я и развлекала – пошла на балкон за юлой, потому что без юлы себя развлечь никак невозможно. А на балконе широкий порог, о который я запнулась. А у юлы была отколота ручка, которую надо нажимать, чтобы юла крутилась. Это не я отколола, честно-честно, она всегда такая была. И вместо ручки торчала просто железка. В общем, я запнулась о порог, упала, а тормозила подбородком. О железку. Визгу было…
Визжала больше всего бабушка Люся. С перепугу намазала мне подбородок детским кремом, а потом йодом.
– А чего зелёнки не добавили для комплекта? – интересовался врач скорой помощи, накладывая швы.
Словом, бабушка Люся не говорит про меня, что я «золотой ребёнок». Очевидно, потому, что у неё не дочка была, как у бабушки Лили, а два сына. И дедушка Гена, по её рассказам, бил их тапочком за то, что курили в сарае и могли пожар устроить. Я в сарае не курю, тапочком меня не бьют, но и «золотым ребёнком» не называют. Как-то так.
– Что мы будем делать? – повторяю я. – А ёлочку наряжать будем?
– Ёлочка давно стоит наряженная, – вздыхает бабушка Люся. – Пятое января на дворе.
– Как же так? – огорчаюсь я. – Вы что, без меня ёлочку нарядили? Меня подождать не могли?