Квадролиум – Космическая роза - стр. 48

Рамки любого восприятия ограничены формальными параметрами, обособлены рецепторикой и детекцией, тянется за мыслью след лишь, словно колея последствия на прощание вызывает возмущение среды физической, а там глядишь, как накренится век и что с него посыпется за борт, непрочность, неустойчивость или излишек, а может и нечто весьма полезное, всего-то не закрепившееся,

Невозможно завершить жизнь, пока она не кончится полностью,

Пиши письма, не пиши, читать их кто-то должен, так и мысли, без внешней распознанности не бывает внутреннего содержания, не бывает взаимности,

Так и здешние изгибы смысла, возникают исключительно для зрителей,

Так и к тебе же, зри доколе зрится и лови сюжет.

И тут явилось нечто, чего не видывал и не ожидал, но в миг тот озарением представшим меня вышвырнуло из сна, меня волочат за ноги какие-то негры, неведомо зачем и куда, но мысль напрашивается неладная, не умею отчаиваться, а сердце стучит отчаянно.

Я не знаю, мне не видно, вовсе интереса нет,

Откуда и зачем миг возникший испещряет дно вечности,

Главный приоритет, как по мне, это возникновение того, чего нет, импровизация волей судеб для явления формы преодолевающей ограничения,

Вон захлопнулся век, а в нём заперты на замке якоря воззрений,

Парусину высвободит ветер дуновением обстановки несдержанной,

И понесёт мир за край, перевалившись за который невозможно обернуться вспять, невозможно,

Но то дарует нам манёвренность, мы необузданные вершители времени,

И сей небольшой вселенский кокон, словно окно сквозь каноны, взгляд из которого валится напором напролом,

Далеко, далеко, да не настолько, чтоб сорваться в пропасть бездны за ним,

Лёгкий проблеск импульсивности нервной, мимолётной искоркой удивления неожиданностью, но всею суетностью осмысленной, что не течение напористое реки, лишь первостепенная динамика органическая,

Отведено безконечностью плетущей из вариативности неисчислимой возрастание жизни и понимание оной,

Слово за ней, но ни одного слова не требуется, протягиваю ладонь ей навстречу, чтоб та утонула и никогда не всплыла,

Так оторвавшись от груза птицы взлетают, кто за свободой, кто за подаянием, не знаю, не видно, вовсе интереса нет,

Вселенная без моей помощи сдвинулась, а я лишь качусь сверху, словно на вздымающем гребне, только от неё и только за нею.

О нет, судно отчалило от берега, власти местные опознали пиратские манеры и дух дурной славы, что вьётся колеёй за курсом пропащим, но улик у них нет, лишь претензии, попытка возвыситься без единого подвига величавого, формальное посягательство невежд из зависти.