Кузя - стр. 79

– Батя, вот этого делать не надо! Я сам в себе разобраться хочу и сам решить, что мне и как быть! – начинал злиться Кузьма.

– Цыть, молодой! Рано тебе отцу перечить! Не надо голос на меня поднимать. Утро вечера мудренее. В следующий приезд пойдем вечерять к Гнату Буняченко. Давно приглашает в гости! – гнул твердо и упрямо свою линию отец, – наша Натаха приедет из Васюринской с семейством. Хоть сеструху увидишь.

Кузьма махнул на отца рукой и ушел в дом.

– Ты на отца рукой не маши! – услышал он вслед. – Не посмотрю, что офицер и командир, ремнем выдеру. Как меня мой батя драл!

Дома мать уже все убрала, помыла и, увидев Кузьму, горестно завздыхала.

Ужинали почти в полной тишине. Всю ночь мать с отцом о чем-то шептались в своей комнате.

Кузьма встал рано утром в четыре часа и занялся своей гимнастикой в восточном стиле. Потом пошел помогать матери – надо накормить скотину, птицу, выгнать на казачий луг за станицу буренку Машку. Быстро перекусил. В пять утра за Кузьмой заехал Паша Зленко.

– Кузя, как обещал, приехал! Доброе утро, Степан Иванович, доброе утро Марья Петровна! Добре почивали?

– Слава Богу! – пробурчал отец.

А мать вообще в сторону Паши и не смотрела, видимо, она по своему женскому пониманию считала, что именно он виновен в том, что Кузьму снова призвали в армию.

Кузьма обнял отца, расцеловал разревевшуюся мать.

– Кузя, помни, что я тебе вчера сказал! – шепнул на ухо отец, – я с Гнатом Буняченко обо всем уже договорился. Приедешь на денек перед Чечней. Отпразднуем свадьбу. А там внуки пойдут. Будет чем нам с матерью на пенсии заниматься.

– Бать, ты что? Хочешь Аленку Буняченко вдовой сделать? – шепнул Кузьма отцу на ухо, чтобы не слышала мать, – вернусь живым – все решим! Лучше кортик мой спрячь подальше, а то это личное оружие.

– Хреноватое вам выдают оружие, однако! Не порубишь, не кольнешь нормально, при необходимости колбасу не нарежешь на закуску. Так, игрушка! – он вынул кортик из ножен и, попробовав лезвие, вынес резолюцию, – вот у нас были шашки, не чета вашему холодному оружию. Был у нас в третьей роте казак Сёмушкин, так он шашкой за секунду мог колбасу порубать на равные кусочки на закуску. Жаль, погиб парень при переправе через Дунай.

Отец тяжело вздохнул, видимо, вспомнив Сёмушкина.

– Ладно, батя, прощевайте! – обнял Кузьма отца и поцеловал подошедшую к нему заплакавшую мать.

И Кузьма быстро схватил с тумбочки заранее приготовленный небольшой рюкзачок, куда сложил необходимые личные вещи, побежал мимо родителей к машине.

У машины мать догнала его и засунула Кузьме в руку какой-то тяжелый пакет.