Кузя - стр. 171
Кузьма встал, его немного повело, перекрестился на все четыре стороны. Повернулся в сторону стариков и сказал:
– Спасибо за науку, господа старики! Клянусь, что без необходимости нагайку на казака никогда не подниму!
Кузьма почувствовал, как кто-то подскочил сзади и протирает ему спину холодным мокрым полотенцем, а потом чем-то смазывают.
Он повернулся и увидел улыбающееся лицо Лени Осиповича.
– Прими, Кузьма, в знак атаманской власти эту нагайку! – громко сказал Павел Дмитриевич и преподнес Кузьме одну из нагаек, которой только что его пороли, и добавил, – и нашу традиционную кубанку!
На нагайке еще виднелись свежие капли крови Кузьмы.
Верховный атаман снял с головы Кузьмы его черный берет и надел на голову Кузьмы небольшую кубанку с алым верхом, расшитым крестом.
– Кубанки заготовили для всех ваших казаков – пусть получит ваш снабженец из автобуса – сегодня их можно надеть! Завтра всем черные береты, а кубанки сдать на склад Ускову! – сказал Науменко.
Кузьма засунул нагайку за раструб небольшого десантного сапога.
– Ну, а теперь, по обычаю, Кузьма, выпей перед отъездом чарку, как положено – с шашки!
Кузьма достал из ножен шашку, поданную ему Осиповичем, поднял ее вертикально вверх и опустил перед собой горизонтально, лезвием параллельно земле.
Павло Дмитриевич поставил на шашку поданный ему стакан с коричневатой жидкостью.
Стакан стоял на лезвии шашки, и его по обычаю нельзя было взять рукой.
– Павло Дмитриевич, я совсем не пью! – шепнул Кузьма на ухо старейшине.
Тот улыбнулся и заговорщически подмигнул, шепнув на ухо Кузьме:
– Так мы знаем то, там не горилка, а чай! Пей, Кузьма, не бойся! Но одним глотком быстро!
Кузьма, обрадовавшись, поднес стакан на шашке ко рту и, придерживая губами, опрокинул весь стакан в рот. «Чай» обжег горло сивушным вкусом.
– Ох! – ахнул Кузьма и, прокашлявшись, сказал на ухо председателю Совета стариков, – Павло Дмитриевич, так там же горилка!
Павло Дмитриевич, усмехнулся, взял стакан с лезвия шашки, опрокинул его.
– Пустая, господа старики! Атаман до дна выпил! – и, подмигнув, сказал Кузьме, – а говорил, что не пьет! А как красиво выпил! Правильно, горилка была, а ты как хотел? На производстве в атаманы чай пить? Но! Теперь все с этой минуты вы считаетесь в походе и у вас сухой закон до возвращения сюда! Любой нарушивший может быть наказан со всей казачьей строгостью. Атаман, понятно? – громко сказал, чтобы все слышали, Павло Дмитриевич.
В голове Кузьмы гудело от горилки, спина болела от ударов нагайкой. Кузьма надел, поморщившись от боли, свою тельняшку и пятнистую куртку с тремя большими звездами войскового старшины.