Кушаны - стр. 28
– Подожди, отец, я закончил.
Он неловко поднялся, еще раз взглянул на богиню и повернулся к жрецу.
– Возьми от меня, ты сам знаешь, что с этим делать.
Ноконзок достал из-за пазухи мешочек с серебряными монетами и глиняную фигурку богини. Она почти в точности походила на скульптуру в храме, только была без царственных атрибутов в руках и в высоко накрученном шарфе вместо короны. Правая рука богини покоилась на животе, а выражение лица казалось умиротворенным.
Старик кивнул в ответ. Он знает! Он поставит дар военачальника на алтарь, выпьет хаомы22, нальет ее в каменную чашу перед светильником, сядет на суфу и обратит свой разум к богине с восхвалением ее и просьбой даровать начальнику войска кушанского защиту от врага, чтобы он вернулся живым и здоровым и со славной победой.
– Мне пора, – Ноконзок сжал сухую ладонь мощными руками, привыкшими держать меч, – царь призывает! Я там овец привел, распорядись, – кинул он, выходя.
Слуга ждал военачальника у входа. Он быстро натянул на ноги хозяина высокие сапоги, подал шапку и плащ. Снаружи в нетерпении топтался конь.
Свет уже вытеснил тьму, и утро разливалось по городу – ясное, свежее. Вот-вот солнце поднимется над Городом Ветров – и он оживет после дней ненастья, засуетится, зашумит повседневной жизнью.
Получив пятками в брюхо, конь рванул с места, и вскоре Ноконзок спешился во дворе цитадели. Царский дворец тремя ярусами возвышался в самом ее центре. Бодро поднявшись по ступеням главного входа, военачальник прошел мимо вытянувшихся в струну стражников, отдал шапку подбежавшему слуге и вошел в парадный зал, на ходу приглаживая волосы.
В центре, на троне, укрытом пятнистыми шкурами гепардов, восседал Куджула Кадфиз. По обе стороны от трона полукружьями стояли скамьи, на которых согласно чину сидели приближенные. Слева от царя, облокотившись на спинку, беседовали меж собой его сыновья – Саданкаш и Саданкау, рядом с младшим сыном царя сидел Агизилес. Заметив отца, он кивнул ему. Ноконзок сдержанно ответил тем же. Место справа от царского трона оставалось свободным. Военачальник прошел туда; придерживая меч и поклонившись Куджуле, он сел, гордо держа голову. Рядом с Ноконзоком – чуть поодаль, как и полагается по должности, – сидел начальник царской конницы Буцзю. Ему уже приходилось присутствовать на торжественных церемониях в столице, но все же он чувствовал себя неуютно. В нем не было той уверенности, с которой держали себя члены царской семьи и ее приближенные. Буцзю боялся не так поставить ногу, не так посмотреть на кого-то. Ему казалось, что он одет, причесан не как положено, хотя все утро он приглаживал торчащие усы, надевал и снимал войлочную шапку, проверяя, не сильно ли путаются волосы под ней. Если бы рядом была Шаогоз… она бы собрала его как надо! Буцзю украдкой взглянул на военачальника. Сидит с прямой спиной, уверен в себе, и ничего у него не торчит. Волосы стянуты сзади шнуром и нисколько не спутались. Рука Буцзю невольно потянулась к шишке на затылке. Такая прическа была удобна в походах: волосы не щекотали шею, не падали на лицо при быстрой езде. Но как вовремя царь начал речь! Все внимание присутствующих обратилось на него, а рука Буцзю опустилась на колени, едва поднявшись.