Кусатель ворон - стр. 25
– Вася хорош, конечно. И там, где трактором рыбу ловят… Есть в этом нечто наше, русское, бескрайнее. Но если по большому счету, это все мелочи, друг мой.
Мне что-то не понравилось, как он со мной разговаривал. Поучающее. Как тренер с сопляками.
– Конечно, ты стараешься работать, критически оцениваешь действительность, ты стал занозой в своем маленьком городишке… Однако ты немного не с той стороны подходишь к проблеме.
Тут я не выдержал и перебил:
– Послушай, Жмуркин…
– Стоп, – Жмуркин значительно покачал головой. – Нет, Виктор, я теперь не Жмуркин.
– То есть?
– То есть поменял. Фамилию то есть. Теперь я…
– Ромодановский, – перебил я. – Валуа-Победоносцев. Кошкин-Трубецкой?
– Не надо впадать в крайности, друг мой. Теперь я Скопин.
И Жмуркин кивнул приветственно.
– Скопин-Шуйский? – уточнил на всякий случай я.
– Просто Скопин, без Шуйского. Это, кстати, девичья фамилия моей мамы. И вообще наша родовая фамилия, между прочим. Восходит к польским королевским родам…
– Зачем? – спросил я.
Жмуркин зевнул.
– Зачем восходит? Или зачем поменял?
– Зачем все-таки поменял?
– Ну… Понимаешь ли, этого требовало… Одним словом, Жмуркин – слишком легкомысленная фамилия. У нас с такой нельзя чего-либо добиться.
– У кого это – у нас?
– У нас, у политиков.
Я ожидал чего-то такого. Во всяком случае, это было логично для Жмуркина, его по жизни всегда кидало. Теперь вот политика.
Достал телефон, сфотографировал. Но Жмуркина это не очень смутило, похоже, что к вниманию прессы он был привычен.
– А я думал, ты в кинематограф подался, – сказал я. – Вроде собирался… Мартин Скорсезе, Джеймс Кэмерон, все такое.
– Ошибки молодости, – улыбнулся Жмуркин. – Мало ли кто чем… Кино лишь отражает действительность, мы же ее преобразуем! Отчасти формируем. Это, сам понимаешь, совсем другой уровень.
– Снежный человек, – припоминал я. – Ферма пираний, Новый год…
– От пираний до политики – рукой подать. История знает много примеров: Рейган, Шварценеггер…
Я улыбнулся. Странный все-таки день. С утра саранча, потом ракета, потом… Потом, кажется, Лаура Петровна. В моей голове выстроилась странная цепочка: саранча – ракета – Лаура Петровна. Неспроста все это было, теперь я вижу. Если утром саранча и Лаура Петровна – в обед политик Жмуркин. Что-то будет вечером…
– И вообще, война и политика – единственные занятия, достойные мужчины, – изрек Жмуркин.
И тут узнал его окончательно. Жмуркин. Да, вырос, да, посерьезнел и сделал операцию на глаза, фамилию поменял, костюм надел, а все тот же Жмуркин. Хочет войти в вечность и раскинуть там свои шатры.