Курсантка с фермы. Книга вторая - стр. 34

— Как проходит инициация? И зачем, раз мы уже «зерна»?

— Знаешь, что такое эо-ши?

Я покопалась в памяти и выудила оттуда кое-что про кристаллы, которые выращивают лирианцы в Домах жизни и на закрытых фабриках. Эо-ши хранят энергии всех, кто когда-либо к ним прикасался. Бытует мнение, что кристаллы эо-ши со временем приобретают свою собственную энергетику и могут разрушиться, если их коснется кто-то с несозвучной кристаллу энергией. В общем, очередная мудреная штуковина лирианцев, которую лучше не трогать.

— Да, знаю.

— Каждый уважающий себя центаврианский Род имеет собственный эо-ши и оберегает его, как большую ценность. Если тебя допускают до эо-ши, это означает полное к тебе доверие. Так что сегодня ты коснешься кристалла, подаришь ему частичку себя, и он подарит тебе частичку энергии, которую в себе хранит.

— А если моя энергия не «понравится» эо-ши? Что тогда?

— Понравится, — уверенно улыбнулась Рэй.

Вот эта уверенность меня и беспокоит. И все, что связано с Ки Арадом, меня беспокоит тоже. Инициация, кристаллы… Может, ну их?

Девушка заметила, что новость об инициации меня не вдохновила, и спросила:

— Ты что, боишься инициироваться?

— Нет, не боюсь, просто не хочу.

— Почему? — искренне удивилась она.

— Это все не для меня, — туманно ответила я; такой ответ Рэй не удовлетворил. Глядя на меня задумчиво, она задала неожиданный вопрос:

— Ты из военной династии?

— Можно и так сказать. Мой отец был военным.

— Был?

— Он погиб, сражаясь за Союз.

— Многие сыновья нашего Рода тоже погибли… Вы, земляне, легко относитесь к потерям?

— Почему ты так решила?

— Ты не пожелала ушедшему отцу покоя.

— А ты – своим родным.

На мгновение в черных глазах центаврианки я увидела что-то живое, настоящее, то, что принадлежит только Рэй, а не ее Роду. Но девушка очень быстро снова надела маску и спряталась за вежливой улыбкой:

— Лирианцы не одобряют такое отношение к ушедшим.

— И что? Мы же не лирианцы.

Рэй нахмурилась, после чего отошла от меня. Сочла, наверное, бессовестной…

К вечеру мы спустились в столовую. От утренних дикарей, бьющихся на пляже за коды, ничего не осталось: курсанты облачились в форму Военной академии, в которой прилетели на Хауми, а форма красит и прибавляет солидности. Правда, у многих лица покраснели от пребывания под светилами, а у кого-то были заметны синяки, полученные в бою за коды; у меня у самой на шее осталось «ожерелье» от рук Вилейна.

Все разбились по командам или группкам, я же осталась у лестницы одна. Тоскливо, когда не с кем перемолвиться словом… Эх, Слагор, на кого же ты меня оставил?