Курсант. Назад в СССР 8 - стр. 18

– Какую арматуру? – сник эксперт.

– Деревня, – фыркнул Катков и сломал несколько тонких веточек, – Вот смотри, ставим палочки в гипсовую массу и сверху еще заливаем, чтобы армировать слепок, и он не сломался у тебя в руках. Понял?

Видно было, что провинциальному эксперту нечасто приходилось работать с гипсом. Скорее всего, и преступлений у них особо серьезных не было. А если и были, то в большинстве своем совершались на бытовой почве и раскрывались в дежурные сутки по горячим следам.

– Местность прилегающую исследовали? – спросил я Огурцова.

– Прочесали все вокруг с собакой, – кивнул тот. – Ничего подозрительного. Несколько туристических стоянок с прошлогодними размытыми кострищами. Следов транспортных средств тоже не обнаружено.

– Если его убили не здесь, – Горохов делал пометки в потрепанном с махровыми краями блокноте. – то, стало быть, притащили сюда на горбу. До дороги тут не так близко. Значит, либо убийц было двое, либо злоумышленник невероятно физически развит и вынослив.

– Скорее всего, один человек был, – уверенно заявил Катков. – Дорожка следов только из отпечатков сорок третьего размера обуви.

– А если у них размер ноги одинаковый? – скептически заметил Горохов.

– Нет. Хоть детальных признаков в следах и не отобразилось, но могу утверждать, что оставлены все они одной парой обуви. Задний срез подметки обувки необычный – скошенный.

– Молодец, Алексей, фиксируй там себе, пожалуйста, детально, а то нас до протокола осмотра не допускают, – последние слова Горохов проговорил язвительно, с хитринкой поглядывая то на Огурцова, то на Звягинцева.

– Извините, Никита Егорович, – пожал плечами последний. – Мы никак не хотели перекладывать на вас это дело. Понимаем, что ваш профиль – серии. Просто случай крайне необычный.

– Что-то вы, Семен Афанасьевич, недоговариваете, – Горохов был стреляный воробей и не поверил словам прокурора. – Мало ли по Союзу диковинного происходит. А тут – срочный вызов.

– Да, вы правы, – понизил голос тот и тихо добавил, чтобы не слышали присутствующие, кроме меня. – Мальчик этот просто уже не первый.

– Как так! И вы молчали? – слишком громко удивился Никита Егорович.

– Прошу вас, тише, – прокурор потянул следователя за локоток в сторону, подальше от посторонних.

Я навострил уши и подошел к ним поближе, вклинившись в их тет-а-тет.

– Месяц назад нашли еще одного подростка. В лесу, недалеко от этого места, – Семен Афанасьевич коротко махнул рукой в сторону чащи. – Тот пропал не так давно. Полгода назад. Труп обнаружили также без телесных повреждений. Пацану двенадцать было. Мы думали, замерз в лесу. Тогда еще прохладнее гораздо было. Но одежда на нем чистая. Не бродил он долго по чащобам. Март у нас ненастный был, хотя до минусовой и не опускалась температура. Думали, заблудился и замерз. Вот только он тоже за полгода не изменился. Но мы тогда на это внимания не обратили. Списали все на шок родителей. Сами понимаете, что полгода – срок не такой большой, чтобы поверить в такой казус.