Курсант. Назад в СССР 4 - стр. 19
– Тренировки будут проходить пять раз в неделю. Вечером после учебы.
Парни сразу приуныли немного, послышались хмурые шепотки. Очевидно, рассчитывали на халяву: никак не думали, что этому придется уделять личное, а не учебное время. Но все-таки заднюю никто не дал.
А мне даже лучше. Куда тут личное время девать? Если оно вовсе не личное. Всегда под присмотром и под надзором, и даже спишь по соседству с тридцатью мужиками в одной «комнате».
– Начнем прямо с завтрашнего дня, – продолжил Реваз Отарович, как будто выговаривая мои собственные мысли. – С пяти до шести вечера у вас самоподготовка. Все равно по кубрикам сидите и ни хрена не делаете. Вот и будете вместо самоподготовки на тренировки ходить. Отпускать буду в шесть тридцать. Ужин в семь, помыться и переодеться успеете.
Так… С досугом я разобрался. Теперь каждый вечер у меня, считай, занят. Не свидания, конечно, но дело полезное. Осталось еще выходные чем-то забить. Увольнительные первые три месяца нам не дадут, и субботу, и воскресенье все равно проводить на территории школы. Считалось, что еще не заслужили мы выходов в город. Или начальство просто не доверяло салагам. Думали, если дорвутся до свободы, много дров наломают. И не безосновательно – были уже прецеденты.
Один ушлый курсант со второго взвода как-то умудрился стырить свою гражданскую одежду из каптерки. А она у него была типа робы. И вечером хотел вырваться на свободу, притворившись кем-то вроде плотника или сантехника (или другой уборщицей), что работали на территории как гражданские служащие.
В лицо его еще почти никто не знал. Подошел он вечером с вереницей таких же гражданских к КПП, а старший смены оглядел его и пропуск вдруг потребовал.
– Виноват, – ответил побегушник. – Потерял пропуск, – четко так и правдиво ответил, чтобы вопросов к нему никаких не было.
Про пропуск он и не знал, вот и пришлось на месте выкручиваться. До конца стоять, как партизан во время оккупации.
– А ты точно гражданский? – спрашивает его караульный.
– Так точно, товарищ лейтенант, – без запинки выдал тот.
– Не п*здишь?
– Никак нет! – по-строевому рапортовал он.
Так и спалился курсант. Отчислили на следующий день.
– Ну что, други? – Валерка, наш командир отделения (пухлобокий и мордатый сержант из числа курсантов), загадочно улыбнулся. – Кто на руках бороться умеет?
Дело было вечером, делать было нечего. На необычное предложение Валерки кубрик, что лениво поскрипывал кроватями с сидящими на них курсантами, сразу оживился.
Все, кто втихаря резался в «дурака» или читал «Робинзона Крузо» (затертая до дыр книга ходила по курсу и пользовалась бешеной популярностью, видно, каждый себя чувствовал немного Робинзоном в отрыве от родных и близких), мигом побросали свои рутинные занятия и стали подтягиваться к «Бродвею». Так называли центральный, самый широкий проход между рядами двухъярусок.