Курсант. Назад в СССР 13 - стр. 31

Феликс вскрикнул, а я вздрогнул.

– Что за черт? – нахмурился Мытько и положил руку на место. – Почему нет трупного окоченения? Будто только что умер. Хм… Непонятно.

– Или будто живой, – вставил Феликс. – Я же вам говорил.

– Живым он явно быть не может, – задумчиво пробормотал Павел Алексеевич. – Дождемся результатов из областного бюро СМЭ. Посмотрим, что их биохимия покажет… Пока рано делать выводы, но в моей практике такое впервые…

Спровадив Пяткина домой, мы с Мытько вышли из морга на свежий воздух. Направились в пельменную, но, признаться, после посещения этого госучреждения аппетита у меня немного поубавилось. Въевшийся запах формалина нужно выгнать прогулкой, и все нормально будет, уговаривал я себя. Уже не в первый раз.

– Может, тик какой нервный? – предположил я. – Остаточные импульсы электрические, или как там они называются? У покойника…

– Не бывает такого, – отмахнулся Мытько. – Чтобы труп глаза открывал. Привиделось Феликсу. Со страха…

– Да он, вроде, не похож на пугливого. Давно в этой стезе. Говорил, что и в студенчестве подрабатывал…

– Да это мы виноваты, – покачал головой Павел Алексеевич. – Понимаешь… Наговорили ему всякого вчера перед его первым ночным дежурством. Традиция такая, новичков стращать.

– Что наговорили?

– Что ровно в полночь нужно выйти из морга и обязательно покурить.

– Зачем?

– Вот и студент так спросил. Мол, не курю, зачем мне выходить куда-то. А мы ему сказали, что это чтобы мертвецов не слышать. Они, дескать, в полночь перешептываться в «холодной» начинают. Каждую ночь так. Тихо, конечно, но в полной тишине услышать можно. А живым это слышать не стоит.

– Бред какой-то, – усмехнулся я. – Мистика. Я в такое не верю.

– А он поверил, видать. Парень впечатлительный. Мне сторож рассказывал, что Феликс наш действительно выходил на улицу в полночь. Хотя так же, как ты – рассмеялся изначально. Ну, вот и не спал ночь, и на вторые сутки пошел. И надумал себе всякого. Эх… Зря так над ним пошутили. И так народу не хватает, еще, не дай бог, этот сбежит-уволится.

– А труп точно не мог глаза открыть? – спросил я. – Сам же говоришь, что окоченения нет.

– И ты туда же?

– Слишком много странностей… Смерть непонятная, окоченения нет. Еще и глаза открывал.

– Ага… Скажи еще, что зомби.

– Нет, конечно, в зомби я не верю. Как придут результаты из области, маякни, пожалуйста. Только вот, что. Я официально на больничном. К делу отношения не имею, но у меня там свой интерес.

– Опять очередной маньяк?

– Хуже, – улыбнулся я. – Зомби…

– А в гостинице она не может жить? – чуть скривился я, отложив в сторону газету и возмущенно болтая ногой, сидя в родительском кресле. Даже тапок слетел.