Курсант. Назад в СССР 12 - стр. 7
– А как рассказ-то называется?
– Какой рассказ? – не понял я.
– Ну… который я написал.
– Ёшкин-матрёшкин, Саша! Какая нафиг разница? Придумай сам, чтобы не запутаться…
Тот потоптался на месте, соображая, но через две секунды сунулся снова:
– У меня с фантазией все глухо…
– «Репка» пусть будет, – отмахнулся я.
– Так это же сказка такая есть.
– Тогда «Советская репка», – поправился я. – Все, шагай. И рубаху ровнее заправь, ты же не водила, а писатель… Интеллигент, мать его за ногу.
Саша вздохнул и поплелся в сторону коммуналки.
– Блин, Андрюха, – покачал головой Погодин. – Он и на писателя-то не очень похож. Раскусит его Ковригин, как пить дать. Может, я его подстрахую? А?..
Глава 2
Саня, ловя затылком наши с Погодиным взгляды, зашел в подъезд. Солнце скрылось за его спиной, придавленное мрачной дверью на ржавой пружине, и он очутился один на один с коммуналкой.
На площадке первого этажа Саша уперся во вторую дверь, не такую массивную и основательную, но заросшую сбоку застарелыми «бородавками» дверных звонков.
Возле каждой кнопки значились обычные советские фамилии: Гейнц, Исмаиловы, Пельш, Мехельсоны, а под всеми под ними красовался простой и понятный «Ковригин».
Саня сглотнул, вытер рукавом лоб и решительно надавил на нижнюю кнопку. Палец врезался в слой слипшейся пыли, уже почти что грязи. Эту кнопку явно давно не трогали, и звука, что логично, тоже не последовало. Водитель нажал снова, но ответом был лишь глухой звон посуды за дверью, чьи-то рутинные маты и мяуканье кота между делом. За филенкой двери явно кипела жизнь…
Саня потоптался, повздыхал и решился на некоторое преступление – нажал на другую кнопку, повыше. Через некоторое время дверь распахнулась, а на пороге появилась бабуля в косынке цвета горелого сахара и с ведром в морщинистой, но крепкой, как советская швабра, руке. Косынка чуть сбилась, напоминая фарцовую бандану, один глаз пенсионерки был сильно прищурен, отчего она походила на пиратку, не хватало только попугая на плече и трубки в зубах.
– Здравствуйте, – лишь успел произнести водитель, как бабка, не дав ему договорить и изложить цель визита, обернулась вглубь завешенного бельем, как фрегат парусами, коридора и прокричала:
– Люськ! А Люськ! К тебе хахаль припёрс-си!
– Извините, – возразил было Саня, – но я к товарищу…
– Вынеси воду, раз пришел, – снова оборвала его «пиратка» и мигом всучила ведро. – Под куст вылей, Исмаиловы опять уборную заняли, не дождёс-си…
Саша не стал отнекиваться и исполнил просьбу, сбегал и выплеснул сомнительную жижу (внутрь ведра заглядывать он побоялся) под многострадальный куст сирени. Судя по повислым ветвям, под него частенько что-то выливали, и точно не удобрения.