Куропаткин. Судьба оболганного генерала - стр. 63
В одном из приказов по дивизии об итогах недавнего боя написано:
«Как мне ни прискорбно, нижние чины Владимирского пехотного полка, любя Вас и гордясь славой храброй 16-й дивизии, но в бою с 28-го на 29-е число некоторые из Вас не оправдали моих ожиданий. Вы как будто забыли, что перед Вами стоят те же турки, которых отцы и деды Ваши привыкли бить, не считая; неужели мы покажем себя хуже своих отцов, неужели омрачим славу наших знамен?!
7-й, 8-й, 10-й и 12-й ротами я вполне недоволен, они вели себя недостойно русского солдата. Они забыли, что чем неприятель ближе, тем лучше, тем славнее для честного солдатского сердца, что наша русская пехота всегда умела работать штыком и до сих пор не сверкала пятками перед неприятелем».
После вступления в должность Скобелева и Куропаткина вверенной им дивизии была поставлена задача обеспечения блокады так и не покорившейся после трех неудачных штурмов русской армией Плевны и недопущения попыток прорыва из осажденного города-крепости турецкой армии под командованием Осман-паши. 16-я пехотная дивизия занимала четвертый участок кольца блокады, всего таких участков было шесть.
По наблюдениям участников войны, ТАНДЕМ командующего дивизией и начальника штаба состоял в полной гармонии, являя пример идеального сочетания деятельного, волевого, не знающего покоя и усталости, решительного, с шашкой наголо на белом коне, где-то хамоватого с подчиненными командира-рубаки и вдумчивого, не склонного к скоропалительным поступкам, предпочитающего семь раз отмерить перед действием, предельно выдержанного, хладнокровного, спокойного генштабиста-аналитика. Скобелев и Куропаткин были практически неразлучны – в штабе, в подчиненных частях, на боевых позициях. Всегда советоваться с Куропаткиным стало незыблемым правилом комдива, который всегда обращался к своему начштаба предельно вежливо на «Вы».
Не обходилось и без элементов дружеской подначки и самоиронии.
Вспоминает ординарец генерала Скобелева есаул П.А. Дукмасов:
«Скобелев… во время обхода траншей… был контужен пролетевшею возле него неприятельскою пулей. Мы все вначале сильно перепугались, но вскоре успокоились, узнав, что контузия довольно незначительна.
– Господа! – сказал нам после этого Куропаткин, когда Скобелев отошел в сторону, – если генерал будет становиться на банкет и выставлять себя таким образом напоказ неприятелю, становитесь, пожалуйста, и вы тоже… Я уверен, он реже будет тогда рисковать собой!
Спустя некоторое время, при обходе траншей, Скобелев со дна рва поднялся на банкет и стал рассматривать неприятельские позиции. Мы тотчас же тоже влезли на банкет. Пули учащенно засвистали над нашими головами… Скобелев удивленно посмотрел на нас и, не говоря ни слова, слез с банкета и пошел дальше. Через несколько шагов он повторил то же – и мы опять повылазили и выставили себя под расстрел туркам.