Куропаткин. Судьба оболганного генерала - стр. 57
Из дневников Милютина: «5 февраля, суббота. Постараюсь ко вторнику подготовить две записки: одну – в виде справки для наших дипломатов, которые позволяют порочить наши вооруженные силы, не имея о них ни малейшего сведения и не понимая вовсе существа дела; другую – собственно мое мнение о настоящем политическом положении нашем и плане действий. Редактирование этих записок поручил генерал-лейтенанту Обручеву и полковнику Лобко».
По замыслу Милютина, документ с анализом положения дел на Балканах должен был опровергнуть аргументы Министерства иностранных дел о возможности мирного разрешения конфликта. Подготовленная управляющим делами Военно-ученого комитета генералом Обручевым записка «Наше политическое положение в настоящее время» была подписана Милютиным и представлена на обсуждение императору 8 февраля 1877 года.
Балканский фронт русско-турецкой войны 1877–1878 гг.
Документ состоял из двух частей, каждая из которых содержала альтернативные выводы из анализа одинаковых факторов военно-политической обстановки.
В первой части записки разобраны доводы противников войны:
1. Россия экономически и финансово к войне не готова, реформы не завершены. «Война в подобных обстоятельствах была бы поистине для нас бедствием».
2. «У нас нет ни одного союзника, на помощь которого мы могли бы безусловно рассчитывать. Австрия ведет двойную, даже тройную игру и с трудом удерживает мадьяр, которые ищут решительного с ней разрыва. Германия покровительствует всем видам Австрии и не решается оказать нам сколько-нибудь энергичную поддержку. Италия же и Франция не могут входить с нами ни в какую интимную связь, пока мы отдалены от них призраком союза трех императоров…
Даже при благоприятных обстоятельствах Россия может оказаться вполне уединенной; при неблагоприятных же она может подвергнуться ударам громадной европейской коалиции».
Казалось бы, что войны следует избежать, что и делала российская дипломатия весь 1876 год, следуя директивам императора Александра II.
Однако, следовало далее в записке, «исход Константинопольской конференции положительно указал, что совокупное материальное воздействие Европы на Турцию немыслимо, что пассивное европейское согласие готово принести судьбу балканских христиан в жертву турецкому варварству, наконец, что Европа из зависти к нам готова поступиться даже собственным достоинством, в полном убеждении, что всякий успех, всякое возвышение Порты есть прежде всего удар нам, нашей традиционной политике».
Далее следовало однозначное утверждение о невозможности дальнейшего проведения мирной политики по отношению к Турции: «…если разошедшаяся с конференции Европа может теперь же, даже с выгодой для себя, отдаться полному бездействию, то нам подобное бездействие могло быть только гибельно».