Куриный бульон для души. Внутренняя опора. 101 светлая история о том, что делает нас сильнее - стр. 12
Мои отец и сын стоят во дворе и смотрят на нас. Нас не было слишком долго, и мы с ног до головы покрыты грязью. Пот стекает с меня ручейками, в ботинках запутались колючки. Зато дочь в полном восторге.
– Здесь столько потайных мест для игр! – сообщает она брату. Тот немедленно принимается плакать от зависти, поэтому мы обещаем, что утром возьмем его с собой на поиски приключений.
Вечером мы с отцом сидим на заднем крыльце, слушаем сверчков и обсуждаем мою финансовую ситуацию. Тут выходит дочь с упаковкой соленых крекеров. Она кидает в рот пару печенек, показывает на звезды и объясняет, как мы могли бы выйти по ним из леса. Затем она зевает и говорит, что собирается пойти спать. Она целует дедушку в щеку, затем лезет поцеловать меня. И шепчет мне на ухо:
– Мне так понравилось ходить с тобой в нашем лесу.
На следующий день дочь завтракает и надевает сапожки. Укладывает в рюкзак бутылку воды и перекус, после чего уговаривает брата выйти на задний двор. Помечая путь красными ленточками, бежим через весь лес.
На этот раз дорогу домой мы находим без труда. Возвращаемся грязные, зато надышавшиеся свежим воздухом. Буквально через несколько минут дети засыпают, что для них редкость. Я завариваю себе вторую чашку кофе и выхожу с ней на крыльцо. Сижу и прислушиваюсь к птицам, которые продолжили свои песни, как только дети затихли.
В этом лесу нет чудовищ. Это наш новый дом и наш новый лес. Мы его исследуем. Мы бегаем, лазаем, воображаем волшебство. Здесь нет ни убийц, ни медведей, ни чертей, ни оленей. Только мы трое и наши новые лесные приключения.
Лора Уитмен Хилл
Посмотри наверх
Тому, кто верит, доказательства не нужны. Тому, кто не верит, никаких доказательств будет недостаточно.
Фома Аквинский
После смерти моей мамы прошло 38 дней. Жить мне категорически не хотелось. Я похудела до сорока килограммов. И, как будто других бед было мало, мы с братьями и сестрами оказались не в лучших отношениях.
За несколько дней до смерти мама сказала:
– Мы с тобой – одна душа. Половина принадлежит мне, половина – тебе. Когда я плачу, ты плачешь. Когда я смеюсь, ты смеешься.
Она была права, мы с ней были одной душой, даже шутили, что заканчиваем фразы друг за другом. Даже теперь я была уверена, что мои страдания причиняют ей сильную боль.
Однажды, после очередной бессонной ночи, я поняла, что не могу подняться с постели. У меня была депрессия. Мне не хотелось вставать и смотреть миру в лицо. Вместо этого я лежала, жалея себя и игнорируя внутренний голос, который уговаривал меня не сдаваться.
– Вставай, вставай, вставай, – твердил этот голос.