Курган 3. Пекло - стр. 40
По пути к редколесью Борко спросил Любомысла:
– Поясни, почему Прозор решил лагерь в том месте разбить? Ведь куда он поехал – в том лесочке – не в пример удобней. Все-таки лес, а мы к нему привыкли.
Любомысл помолчал и чуток пожевал губами. Ну что ответишь парням, что всю жизнь прожили в лесу, свыклись с ним! Им-то лес родной дом, это так. Только вот вопрос – какой лес?
– Сам увидишь, почему он решил на чистом месте остановиться. Дай только до деревьев добраться. Вот слушайте! Носило меня по миру как перышко. Многие страны и земли видел. И богатые – благодатные, и бедные – где кроме колючек и песка ничего нет. И не в одной из этих земель не видел я, чтоб деревья так росли! Видите, какие чудные? Будто хмельной плотник-неумеха тесал их да обтесывал! Как ни попадя топор клал, а до ума дела не довел. Незнакомый это лес. Понимать это нужно. Прозор прав – лучше на ровном месте… Скала нас сзади прикроет. От нее туман хорошо виден. Вдруг откроется Радужный Путь? Тогда, не мешкая по коням, да вскачь! Быстрей из этого мира. Нечего нам тут делать. Прозор хорошее место выбрал. Все ясно?..
В редколесье нашлось немало валежника: целые завалы из сухого и толстого хвороста. Странным было то, что сушняк в этих нагромождениях оказался не изломанным, а прямым. Будто раньше тут росли нормальные, привычные и стройные деревья. А потом вдруг разом ладные ветки отпали, стволы погнулись, и на них выросло нечто непонятное и зловещее. Так что рубить сырую древесину не пришлось…
Скоро на лошадей навьючили восемь больших вязанок.
– Борко! Добромил! Ведите коняшек к скале, там сушняк сбросьте и возвращайтесь. А мы с Любомыслом тут останемся, заготовим дров впрок, чтоб не на одну ночь, да не на один костер хватило, – распорядился Милован.
– А надо ли княжича от себя отпускать? – забеспокоился Любомысл.
– Ничего, старче! Скинут и обратно вернутся. Тут недалеко – полверсты, не больше. На виду и у нас, и у Прозора.
– И Дичко без меня не пойдет, – добавил княжич.
Эти доводы убедили Любомысла. Они с Милованом остались заготавливать дрова, а княжич и однорукий Борко повели коней к скале.
К тому времени, когда они вернулись, дров было наготовлено еще на пару дюжин вязанок. Любомысл и Милован закачивали очищать сушняк от последних сучков. Делали это для того, чтоб вязанки получились плотнее. Вышло еще пара дюжин – как раз на три ездки.
Вдруг Миловану бросилось в глаза необычное, но вроде знакомое растение. Он присмотрелся, нагнулся и ковырнул ножом землю около небольшого кустика, что рос прямо в двух шагах от него.