Купол. Серия книг «Неизведанная планета Человек» - стр. 20

Слушая Джульетту, как-то машинально отмечал одинаковые, с моими, мысли. Так же, как и ей (ему), мне последнее время стало видеться, что мир погрузился в абсолют идиотизма. Казалось, что в стремлении за материальными благами, утверждёнными в качестве главного стимула развития, человечество обрекло себя на уничтожение. С другой стороны, мне так же было понятно, что такой ход эволюционного развития вполне реально мог бы трансформироваться в иность, связанную с творческой самореализацией человека, с возвращением сердца в тишину кодов предназначенности, что есть в каждом с рождения. И если я сам смог прозреть подобным откровением, то что мешает остальным? Самым удивительным стало понимание эволюционной закономерности текущего этапа развития. Другими словами, открылось, что все беды не являются чем-то инородным и случайным, но суть от сути продолжением совершенствования. Это-то понятно, но вот что дальше, и самое важное как – это меня и вдохновляло, и тревожило.

– Ты знаешь, что мы, ожидая тебя, изучали твои материалы о Триполье и куполе, которыми ты щедро делился в Facebook3? Рамада рассказывал, что в течение длительного времени ты исследуешь эволюционное развитие человеческой цивилизации и определил первоочередную задачу – рост сознания. Говорил, что тобой был создан Институт Сознания Третьего Тысячелетия, и была попытка организовать политическую партию на Украине – это верно? Самое интересное, что ты единственный писатель среди нас. Мне очень нравятся твои стихи. Ну, а то, что ты пишешь о Женщине, вообще непередаваемо восхитительно.

– А кто такой Рамада? – спросил я Джульетту, пытаясь скрыть невольное смущение.

– Честно говоря, не знаю.

– Как? – удивился я. – Вы же вместе давно.

– А он сразу сказал, что до твоего появления ничего объяснять не будет. Одно только объявил сразу, мол, мы собираемся для выполнения какой-то важной миссии – ни много ни мало, как скорректировать путь развития человечества.

В это мгновение меня с Джульеттой пригласили вернуться в зал встречи.

На сердце утвердилось торжественное спокойствие, подобное пребыванию в родном доме мамы. Комфорт и радость приобщённости к чему-то неизвестно-известному согревали сердце. Несмотря на то, что многое оставалось непонятным, тотальная доверительность происходящему доминировала в предвкушении новых открытий.

– Друзья, коллеги, родные и любимые! – приветствовал Рамада всех, как только мы с Джульеттой заняли свои кресла.

Стол исчез, все располагались полукругом вокруг центра, где на своём троне восседал наш руководитель, как про себя я определил председательствующего настоящего высокого собрания. В этом не было привычной иронии, наоборот, мне нравилась искренняя однозначность определений. То, что Рамада действительно не был одним из нас и представлял какие-то иные силы, было понятно сразу. Можно было и не украшать его золотым вензелем, ибо и без внешних отличий он был другим. Разговаривая, он не открывал рта. После некоторых усилий, ещё во время общения с Джульеттой, мне понемногу удалось освоить удивительную технику взаимообмена мыслями. Однако самой сложной была необходимость не иметь «два в уме», то есть не думать лишнего, второстепенного. Востребована была полная прозрачность.