Куплю твою любовь - стр. 11

Задерживаю дыхание. Кажется, даже кровь застыла в моих венах в ожидании ответа Бекетова.

— Я бы снова поступил точно так же. Есть ошибки, которые мы готовы допускать снова и снова. Потому что выбора нет.

— Есть. Отказаться от меня, — шепчу, даже не пытаясь вытереть слезы, струящиеся по лицу.

— Такого варианта в моей вселенной не существует. А теперь сними это блядское обручальное кольцо. Смотреть тошно! — рыкает Глеб.

Интонации его голоса не подразумевают возражения!

Я снимаю кольцо, оно легко соскальзывает с моего пальца. Сразу же на душе возникает кристально чистая легкость, ясность и просто сумасшедшая, беспричинная радость!

Взвешиваю кольцо на ладони. Тяжелое, черт побери!

— Дай сюда!

Бекетов припускает вниз стекло и, схватив кольцо, просто вышвыривает его из окна.

Я ахаю.

В полной тишине стекло снова возвращается на место, а Глеб резко меняет маршрут.

— Ты… Ты… Ты его выкинул?! Это же такое красивое кольцо! Яков Матвеевич сказал, что бриллиант очень ценный, его называют слезой ангела.

— Вот пусть старик и поплачет из-за дорогой цацки, а мне просто плевать. К тому же нет времени проверять, есть ли там отслеживающее устройство. Ставлю свою жизнь, что есть!

Надо же, я о таком варианте просто не подумала.

— И что дальше?

— Сменить тачку, одежду. Кое-что забрать. Тебе — отдохнуть.

— Я не устала.

— Устанешь. Ехать долго. Опусти кресло и попытайся поспать.

***

— Ну и дыра! — вырывается против воли.

— Проходи, чувствуй себя, как дома, — хмуро говорит Глеб и подталкивает меня внутрь. — Только пока не включай свет.

Мы покинули мегаполис, проехали мимо нескольких симпатичных туристических городков остановились где-то в пригороде провинции, в старом райончике, где дома налеплены друг на друга, а улицы такие узкие, что можно спокойно протянуть руку и поздороваться из своего балкона с соседом, живущим в доме напротив.

— Сейчас я бы сидела в кресле у камина, на вилле Максима… — говорю, как можно громче.

Бекетов игнорирует мои замечания. Кажется, его вообще ничто не трогает. Он так же сосредоточен, скуп на слова и щедр на действия. Словом, такой, каким я его помню.

Радость узнавания смешивается с ядовитой порцией горечи. Обстоятельства нашей встречи и моего пребывания рядом с Глебом совсем не радуют, а неопределенность пугает.

Найдя скрипучую доску в старом полу, нарочно стою на ней, раскачиваясь.

Глеб затаскивает в квартиру большой ящик, опустив на пол. Раскрывает его и, достав молоток с гвоздями, направляется к окнам, заколачивая их большими кусками фанеры.

— О, да ты плотник! — разглядываю, как под классическим костюмом Глеба напрягаются мышцы плеч и спины.