Куплю тебя. Дорого - стр. 4
В нос тут же ударил тошнотворный запах грязного, пропитанного алкоголем тела. Оказалось, его невозможно выветрить из комнат, пока это существо обитало в квартире. Никакие моющие средства, освежители воздуха, свечки и аромапалочки не справлялись с поставленной задачей.
– Ой, Фимочка пришла, – заплетающимся языком елейно поприветствовал отчим, рассматривая меня маслянистыми глазками с красными белками, на фоне которых выцветшая бледно-голубая радужка контрастно выделялась, – доченька моя любимая, где же ты так долго пропадала? Истосковался по тебе.
Меня едва не вывернуло наизнанку от его слов и интонации. Тощий, в старых потёртых трениках и заляпанной майке, этот человек почему-то всё равно считал, что имеет шансы затащить меня в постель. Но хуже всего то, что он на полном серьёзе полагал, что раз моя мать его бросила, то я должна выполнять супружеские обязанности за неё.
Хвала небесам, мне хотя бы в чём-то в этой жизни повезло. Виктор не мой биологический отец. Зато благодаря матери мы с ним проживали на одной территории.
Разувшись, я молча поставила чекушку на кухонный стол. Обычно, видя подобный презент от меня, он забирал бутылку и тихо отключался на диване. А я представляла, что его и вовсе не существует. В моей жизни.
Распахнула допотопный холодильник «Саратов». Дверца морозильника покрылась толстой коркой льда. Руки всё не доходят его разморозить.
На полках только заплесневелый дешёвый сыр и какие-то консервы. Отчим еду не покупал, подъедал то, чем питаемся я, дед и Нютка. Пока дедушки не было, я старалась как можно реже здесь появляться. Нюту тоже не оставляла наедине с отчимом. Мало ли что взбредёт ему в пустую голову.
– Ну что ты нос от меня воротишь? – не унимался отчим, проследовав за мной на кухню. – Сама выглядишь как шлюха, небось перед сопляками, что вечно пороги обивают, ноги свои тощие раздвигаешь.
Хотелось зажать уши руками, только бы не слышать эти полупьяные речи. Каждый раз повторялось одно и то же. Приставания. Домогательства. Попытки облапать. Подсматривание за мной в ванной…
Чем ближе он становился ко мне, тем меньше хотелось есть. От источаемого им запаха гнили в моём пустом желудке поднималась желчь. Я задержала дыхание, набрав в лёгкие воздух, и впилась пальцами в столешницу.
– Отойди от меня, – прошипела сквозь зубы, хотя давала себе зарок не вступать в диалог.
– Ты вообще тут никто, пока твой дед не откинул концы, – брызжет в мою сторону слюной, – эта квартира принадлежит мне и ему, забыла? Захочу, выгоню тебя отсюда! Всё равно Петрович скоро окочурится. И мне уже никто не помешает!