Куплю чужое лицо - стр. 52
– Кого хочешь?
– А чего такой слабый выбор?
– Времена… Конкурентов много, девочек переманивают, скоты узкоглазые!
– Зачем же так? – не без ехидства спросил я. – Ведь эти люди и эта земля приютили тебя, на телах этих девочек ты кормишься.
– Ты коммунист, что ли? Так иди, вали отсюда, мне делом заниматься надо!
– Я пошутил, Андрюха, просто давно не был здесь… Не обижайся.
– Ну, чего, бери чего-нибудь, и удачи тебе в любви! – мрачно посоветовал Вилкин. – Пятьдесят баксов.
– У тебя работала девушка по имени Пата. Мне нужна именно она.
– Спохватился… Ее давно переманили. Да не ты ли ее и увел? – Он пристально вгляделся мне в глаза.
Вместо ответа я спросил:
– Нет ли у тебя чего-нибудь выпить? Я угощаю!
– Тебе сюда принести?.. Ладно, пошли в мои покои…
Он дал знак одной из девушек, и она проворно заняла место в конторке. А мы прошли по узкому коридору в маленькую комнатушку. Она была оклеена какими-то паршивыми обоями, в центре стоял стол, застеленный клеенкой, деревянные табуретки, у стены – замусоленный диван, на полу – простенький палас, в углу – старый отечественный транзисторный приемник «ВЭФ». Но еще более меня умилили пожелтевшие фотокарточки «Beatles», «Rolling Stones», «Bee Jees». Все это было приклеено к стене. На столе стояла фотография в поблекшей рамке: трое парнишек в расфуфыренной армейской форме – дембеля! Я огляделся, и у меня ностальгически закружилась голова; с щемящей нежностью оценил детали быта: граненые стаканы, стальные вилки и ножи с пролетарской символикой на ручках, сотня советских значков на развернутом знамени пионерской дружины какой-то средней школы, иконки со святыми.
Я выразил восхищение.
– Это еще ничего! – самодовольно ответил Welkinson – Вилкин. – Глянь, у меня под столом стоит настоящая катушечная «Комета» – первый отечественный стереомаг. И на полном ходу… Я здесь, браток, полностью воспроизвел мою коммунальную хату в Ленинграде. И, когда становится особенно тоскливо среди этой цивилизованной азиатчины, врубаю «Come together» битлов. Последний диск у них самый проникновенный. Да? Я, кстати, в Питере был одним из ведущих битников – бас-гитара. Слышал команду «Железная рапсодия»? Нет, мы не были металлистами. Отнюдь… Это потом уже эта грязь пошла… Ну что, Володя, выпьем, что ли? – Он достал «Смирновскую» из пыльного шкафа.
Я не удивился, если бы он назвал меня даже Адольфом Гитлером. Но ведь он, черт возьми, попал в точку!
Мне захотелось срочно поглядеться в зеркало. У меня даже лицо зачесалось.
На подоконнике торчал осколок зеркала, и я без удовольствия в него заглянул.