Купленная ночь - стр. 36
Лишь бы унести ноги…
Лишь бы скрыться…
Лишь бы не видеть того, кто остался в гостиной…
Уитни стократно поблагодарила папеньку, который в своё время, желая видеть в ней мальчика, отходил от общепринятых норм воспитания и позволял дочери игры, более подходящие для противоположного пола. Уитни всегда любила бегать. Даже устраивала игры на опережения с сыном конюха и дочерью поварихи. Было весело.
И сейчас навыки, полученные в детстве, очень пригодились.
Уитни не вбежала, взлетела по лестнице, едва касаясь ногами ступеней. Она не чувствовала под собой пола, не видела окружающего интерьера. И снова мысленно сказала «спасибо» уже себе, когда, выбирая коттедж и останавливая выбор именно на этом, хорошо изучила его внутреннее расположение. Теперь она знала, где располагается комната с замком.
Она забежала в спальню и дрожащей рукой повернула ключ. Закрылась. А что дальше-то? Сердце готово было выпрыгнуть из груди, и ничего фигурального в этой фразе не было. Оно стучало отчаянно сильно, отдавая глухим эхом в ушах.
Прислонившись спиной к двери, Уитни попыталась отдышаться. Тщетно.
Да что же произошло?
В какой момент катастрофа стала неизбежной? Когда Уитни пришла к мадам Ирмисе и не достаточно четко сформировала свои потребности? Или, когда она впервые не обратила внимания на слабые попытки интуиции предупредить её, что лучше сразу, на корню, прервать общение с мужчиной, который настораживал её лишь одной своей мощной фигурой?
Уитни крепко зажмурила глаза и попыталась сосредоточиться, взять себя в руки, успокоиться. Хотя какое тут успокоиться…
Когда она увидела, как лицо незнакомца покрывают железные пластины, а за спиной распахиваются огромные крылья, то решила, что сходит с ума. Разум подвел её, сыграл с ней злую шутку. И, возможно, игра её воображения при данных обстоятельствах была бы лучшим вариантом.
Безопасным.
Потому что тот, кто находился внизу, начал бушевать, заставляя кровь в жилах Уитни застывать от страха.
Послышалось первое гроханье мебели. Кажется, в стену швырнули диван.
Потом рев раненного или очень разъяренного зверя. Шут его разберет.
И снова грохот о стену.
Мамочки…
Уитни никогда ещё не было так безумно страшно. Даже в ту роковую ночь, когда едва не стала жертвой малолетнего вампиреныша. Или просто, оглядываясь назад, ей казалось, что тогда она боялась меньше? Кто ж разберет, да и кому нужно это разбирательство. Главное сейчас – сосредоточиться на той опасности, что крушит мебель внизу.
О, Богиня, он на самом деле крушит мебель!
Значит, злой.
Нет, в ярости.
А что можно ожидать от пришедшего в ярость представителя неизвестного ей рода?