Купчиха. Том 1 - стр. 2
Иногда Иван не рад был своему чувству, но поделать ничего с этим не мог. И оттого что теперь над ним все смеялись, кажется, становился смелее. Ему теперь всё было нипочём. Никто не знал, что творится в его сердце, никто не мог ему помочь. Только она одна… Полянская Евгения Петровна… Его любовь.
А Евгения Петровна была той ещё штучкой. Когда дочь кухарки Марийка стала носить украдкой обед сыну кузнеца, быстренько Евгения её раскрыла. Девушке насыпали плетей и отправили в монастырь вместе с матерью.
А Иван всё никак не мог понять, отчего Евгения чурается, раз барышень от него отводит.
Сложно было Ивану. Когда пятый его поход в дом Петра Николаевича не увенчался успехом, топнул со всей силы ногой, хлопнул дверью и на следующий день на кузницу не вышел. Не появился он и через день, и через два дня.
Евгенька ходила сначала с подружками туда-сюда. Потом уже одна на восьмой день пришла.
У Евграфа Силантьевича спросила:
– Куда Ванька-то подевался? Больно давно не видывала я его.
Евграф Силантьевич пожал плечами. Кивнул в сторону мальчугана, который раздувал меха.
Евгенька подошла к мальчишке, насыпала ему в карман горсть монет и спросила шёпотом:
– Где Ванька-то?
– Женился он позавчерась на дочке бабы Фани, что в соседнем селе на окраине.
Евгения сначала побелела. Потом щёки стали пылать. Ей казалось, что она сейчас расплавится. Закрыла лицо руками, выбежала на воздух и помчалась домой.
Девушка влетела в дом зарёванная, забежала в свою комнату, забралась на кровать и накрыла голову подушкой.
Пролежала так долго, пока к ужину не позвали.
Евгенька как будто не услышала приглашения, так и продолжала лежать. А потом в комнату к ней постучался отец.
Пётр Николаевич обеспокоился отсутствием дочери. Увидев распухшее лицо, сжал кулаки.
– Лисонька моя рыжевласая, – запел он сладким голосом. Но голос дрожал, кулаки сжимались сильнее. – Кто обидел мою доченьку, свет моих очей и мою жизнь?
Евгения смотрела на отца отрешённо и молчала.
Отец присел рядом, провёл рукой по волосам, дочь уткнулась в его плечо и начала всхлипывать.
– Женился он, папенька, позавчера.
– Кто? – отец убрал руку с головы дочери.
– Ва-ню-ю-ю-ю-ша…
– Ой, дурёха, – прошептал Пётр Николаевич, – влюбилась в шута этого всё-таки. Угораздило тебя… Да что же ты в нём углядела-то? У Сапожникова сын и то поприятнее будет: лицо как у ангела. А этот? Бревно неотёсанное…
Евгенька вздохнула глубоко.
– А я что-то давно его не видывал. Кто же тебе напел новости такие, лисонька?
– В кузнице мальчишка, у отца-то его ничего не выведаешь, – дрожащим голосом ответила девушка.