Купчиха. Том 1 - стр. 15
– Выделю, – пробормотал Пётр Николаевич. – Ты скажи лучше, он глаза открывает? Или ты спишь рядом с ним?
– Не открывает! Дышит громко, кашляет иногда. И всё. Я же наблюдаю беспрестанно. Ну, может, когда отвлекусь на переодевание или по нужде. В лицо-то не луплюсь всё время.
– Ну-ну, – пробормотал Пётр Николаевич и обратился к дочке: – А тебе, лисонька, нужно не ночами шастать, а спать. От стольких бессонных ночей и не такое померещится.
– А что случилось-то? – испуганно прошептала сиделка. – Неужто душа его погулять выходила?
– Не твоё дело! – грубо ответил Полянский. – Ты давай смотри за ним. А если погибнет, рядом с ним ляжешь.
Сиделка закивала, перекрестилась три раза и поклонилась Петру Николаевичу.
Прошептала:
– Всё сделаю, Пётр Николаевич…
Когда вышли из комнаты, Евгения ещё раз всё рассказала отцу. Но тот уже слушал, улыбаясь. Гладил по огненной дочкиной голове.
– Совсем ты чудная стала, Евгенька. Ну ей-богу! Сказок наслушалась. На ночь запру тебя в комнате, чтобы спала, а не шастала по дому. Так и с ума можно сойти, не спать столько. Я сам ночью прослежу. Обещаю.
Евгения кивнула.
– Запри, – прошептала она, – страшно мне папенька. А вдруг у него на уме что будет? Я и закричать не смогу.
Пётр Николаевич посмотрел на дочь с тревогой в глазах.
– Вот поэтому и запру тебя от греха подальше. А то и впрямь набросится на тебя. Да ещё и без одежды. Господи! Только сейчас до меня дошло, чего натерпелась ты, лисонька, ночью. Надо было меня позвать.
На ночь в гостиную Пётр Николаевич выставил сторожа. Евгеньку запер в комнате. Просыпался Полянский всегда раньше слуг. Когда спустился вниз, сторож храпел.
Пётр Николаевич растолкал его и стал бранить.
Ругался громко. Пообещал высечь.
– Да я вот только прилёг, – шептал сторож виновато. – Ну что в пустоту-то смотреть. Тихо в доме. Заперто всё. Только глаза под утро и прикрыл.
Но Пётр Николаевич не унимался.
Пока Полянский ругал сторожа, пришла сиделка. Комната Ивана находилась близко к гостиной. Когда оттуда послышался крик, Полянский тотчас оказался рядом.
На лавке Ивана не было.
Сиделка перестала кричать и причитать, лишь смотрела на Петра Николаевича виновато.
Искали Ивана всем домом. Нашли спящим на кухне под столом. Он свернулся калачиком и посапывал там на полу.
Пётр Николаевич начал тормошить кузнеца, но тот не просыпался.
Теперь было решено сиделку оставлять и на ночь. А от греха подальше закрывать комнату на ключ.
Сиделка после произошедшего отказалась от своей работы. Даже вернула всё, что заработала ранее.
Слухи по деревне расползлись быстро. Никто не захотел присматривать за таким больным.