Кумтрест - стр. 17

– Как не владели? Я владел. Мы же их нашли по информации.

– Обнаружили мы их уже внутри зоны, а должны найти у его мамы за зоной. Мама скажет, что подкинули, а это так и есть, кто подкинул неизвестно, скажет, что ничего не знает. В итоге получится тёмный лес. Работы милиционерам подкинем лишней, а на нас пятно повиснет. Управление будет носом тыкать, что дело не довели до конца и наркотики пропустили в зону. Наша задача предотвращать поступление наркотиков в колонию и наказывать осужденных за такие попытки, что мы с тобой и сделали. Это милиция должна была, ещё на подходе этой мамы к нашей зоне, отработать её с наркотиками. – доходчиво пояснил Петров.

– Так может выяснить у мамы Матраца, кто ей передачу привозил? А потом информацию сообщить милиционерам.

– А вот это лишним не будет. Допроси её, пока она здесь, если что расскажет интересного, сообщишь в райотдел. Только без подробностей, скажешь, что информация от агентуры.

Васильев подробно допросил маму Матраца и на следующий день дал оперативную информацию операм из райотдела.

Вася был доволен, что день прошёл не зря. Наркоту перехватили, Шендорович в изоляторе, агент Махаев молодец, что в очередной раз не подвёл. В зоне порядок и сразу видно, что кумовья работают. Но самое главное то, что есть наставник Петрович, который всегда поможет.

Шмаров приехал в зону в четыре утра. Он уточнил у оперативного дежурного и нарядчика Лучёва обстановку в зоне за ночь. Попил кофе в кабинете и пошёл в штрафной изолятор на подъём, который начинается в пять утра. С последнего этапа в ШИЗО закрыли одиннадцать человек из двадцати девяти. С непонятливыми нужно было много работать, чтобы они осознали свою вину и положение. Только после хорошей профилактики их можно выпускать в карантин. Обычная работа, которая требовала много времени и сил, а этого у Андрея было предостаточно. Радовало то, что руководители оперативного отдела и колонии выписали ему на всё зелёный свет.

Осужденный Калугин очнулся на полу, свернувшись калачиком у стены. В камере горел свет. Он не знал какое было время суток, день или ночь. Всё болело, но он об этом не думал. Суки, суки, за что они его опустили, за что? Что теперь делать? Калугин осмотрелся. Шконари пристёгнуты к стене, в углу лежали скомканные вещи, это была его роба. В камере больше никого не было. А может всё это сон, подумал Калуга и нехотя потянулся рукой к анусу. Проведя между ягодиц, он посмотрел на неё и увидел на пальцах запёкшуюся кровь и говно.

– А-а-а-а-а! – заорал во всё горло Калугин.