Кумиры. Беседы с замечательными людьми - стр. 34

– Имитировать можно лишь там, где искусственно снята конкуренция, где отсутствует гласность, где чинопочитание выкручивает руки собственному мнению. Имитация – всегда неполное повторение качеств оригинала. В ней есть дефект, который порой с первого раза не различишь. Это как искусственная кожа: вроде и красиво, похоже, а не то.

Я не возьмусь досконально исследовать происхождение этого явления. Но каждый из нас в какой-то мере несет вину. Даже если сами абсолютно честно исполняем свой долг, то часто проявляем нетребовательность к другим. Труд – это категория не отвлеченная, а нравственная. Труд сопряжен с категорией совести. Трудолюбив был и кулак-эксплуататор, трудолюбивы и чрезвычайно активны ныне спекулянт, иные торговые работники, когда пахнет наживой. Но общественная совесть никогда не бывала на их стороне.

В жизни мы часто встречаем примеры того, как на обычной, якобы «нетворческой» работе один человек присваивает себе талант, трудолюбие и квалификацию другого. Встречаемся с той изысканной эксплуатацией, когда доклады и сообщения пишутся не теми, кто их произносит, научные работы подписываются не теми, кто проводил исследования, а авторами изобретения становятся не изобретатели, а чаще всего их начальники. В отдельных областях жизни такое явление приобрело характер нормы. Первым в списке изобретателей или рационализаторов идет не сам изобретатель, а начальник цеха, заведующий лабораторией, директор института. Как быть в этом случае с нравственностью, с совестью, с чувством достоинства?

Жизнь выдвигает проблемы, а творчество лишь пытается их разрешить. Достоин ли уважения человек, который, как раб, подставлял под ярмо шею? Что лучше: сдаться в научный плен славолюбивому начальнику во имя того, чтобы увидеть свою диссертацию претворенной в жизнь, или бороться и за научную истину, и за правду жизни? Решением этих вопросов и заняты герои моих произведений.

– Вы говорите: труд, совесть, достоинство, нравственность. Эти слова все реже и реже встречаются в нынешнем потоке литературы. Разве сегодня эти темы актуальны?

– Нравственность и духовность нужны всегда. Помню, в 3–4 классе я читал своей неграмотной бабушке церковные книги. Эта литература была не в ходу, и никому это было не нужно. А моей бабушке было нужно. Теперь я понимаю почему – в основе этих книг лежит нравственная коллизия. Для нравственности и этики время никогда не упущено.

Нравственность потому и нравственность, что не существует в качестве категории второго сорта. Некоторые свойства невозможно сдать на хранение, а потом получить. Жемчуг теряет свои качества, если не соприкасается с телом, живым, теплым. Принципиальность – не принципиальность, если она избирательна. Что это за нравственность и принципиальность, которые включаются, как скорость в машине? Что это за честность, которая только для себя? Что это за любовь, которая из чужих рук?