Культурогенез и культурное наследие - стр. 129
С введением далее вышнего мира богов в дольний мир человека новоприобретенные навыки закреплялись окончательно. Еще до всякого Ницше (основатель модернизма подсмотрел уже закат (sic!) страстного желания человека превзойти самого себя, после которого произошло его Люциферово падение в пропасть) началось умственное «самопревышение» человека: превышение внешних и внутренних нравственных габаритов под воздействием самого мощного синергетического «аттрактора», когда-либо возникавшего в истории эволюции духа: божественного Олимпа, перед которым смиренно преклонил свои колени звероподобный человек и во славу которого ныне и присно стали совершаться организованные сакральные ритуалы, закаляющие тело и душу и еще больше совершенствующие коллективное мышление и его язык, в словах которого стала обретать голос сама реальность, а не только магическое воображение. Все основные инстинкты и основные формы мышления и чувствования явились именно коллективными психическими образованиями, поскольку протяженность надличностной памяти несоизмерима с протяженностью памяти индивидуальной. Присущее древним правополушарным кодам пролонгирование любой генерализации в прошлое «удлиняет руку» индивидуального опыта: открывает возможность его сопряжения с архетипическими образцами родового существования человека. Так что прошлое, уходящее во мглу веков, едино для всех цивилизованных людей.
Но был еще и «Олимп» мифологических героев, а не только священных богов. По мнению Е. М. Мелетинского, специфика деятельности галереи культурных героев «не сводится к добыванию культурных благ, культура включает в себя и общую упорядоченность, необходимую для нормальной жизни в равновесии с природным окружением»!
Особенно быстро развитие человека пошло с возникновением членораздельного языка вместо «птичьего» и жесто-мимического, постепенно отошедших на второй план. Теперь уже производство «культурных» предметов еще стремительнее обогнало создание орудий труда и, в свою очередь, способствовало быстрому развитию древних технологий.
Нигде, кроме как в языке, мир полностью не присутствует, хотя мир хочет быть высказанным, а присутствие мира в языке требует человека, так что язык – это еще и возможность человека дать высказаться миру. В первобытную эпоху мир представлялся людям говорящим шумом ветра, плеском воды, шелестом листьев. Мир говорил деревьями, землей, птицами, животными, вещами. Так что человеческий язык – не просто выражение мысли, чувства и желания, язык в этом смысле – это способность человека откликнуться на все голоса многоголосого окружающего мира и придать им «гуманитарное» звучание. Но, чтобы на самом деле осуществилась такая грандиозная разверстка его языковой характерологической сущности, наш вид претерпел мутацию необычайного масштаба – своего рода когнитивный «Большой взрыв» по нескольким направлением, один другого сенсационнее.