Культ праха - стр. 10

Считается, что последняя капля – палач. Все знают, но почти никто не признал, что последняя капля приносит божественное облегчение от тяжести, оставляемой её предшественницами. Последняя капля даёт определенность того, что вот-вот должно произойти. Она дарует свободу, которой важно уметь правильно распорядиться. Всё это предопределено судьбой, но превращено в заблуждение человеком.

– Альель поведал нам великую силу предпоследней капли, – продолжил Муниярд, – в момент, когда настаёт очередь упасть предпоследней капле, принимается роковое решение, что же будет дальше. Последняя капля – проводник к неизбежному.

– Ничего не понял, – сказал Руди.

– Предпоследняя капля обостряет до предела чувства страха, отчаяния, беспомощности. Она – невыносимость. В ней находится вся тяжесть пережитого ранее: всего того, что казалось лёгким и простым, но на самом деле ломало хрупкую природу существа. Но никто не знает, что за этой каплей будет последняя, дарующая облегчение. Каждый, переживая пытку ужаса, думает о том, сколько ещё придётся ждать, терпеть, находиться в смирении. Предпоследняя капля не оставляет человеку выбора. Этот миг определяет, что будет дальше и будет ли вообще что-либо.

– Я не хочу этого, – живо отреагировал Руди.

– Благо, для этого не требуется твоё желание, – ответил Силгур.

Остаток пути к месту Альель они прошли, не проронив ни слова. Слишком много было сказано до этого. «Лучше бы я ничего не знал», – думал Руди, пугаясь собственных фантазий, навеянных рассказами Силгура и Муниярда. Уллиграссор видел его страдания, вызванные страхом перед неизвестностью, но не смог придумать, как ему помочь, поэтому оставил всё как есть, делая вид, что ничего не замечает.

Преодолев Сизую пустошь, а затем череду нелёгких подъёмов и крутых спусков по Плачущим склонам, великаны остановились, словно им требовалось восполнить силы для чего-то сверхважного. Внезапная перемена, остановившая их стремительное движение к цели, встревожила Руди, который не знал, что их путь близился к концу. Вдали уже виднелись купола. «Лучше бы это был не конец… или… лучше бы это был конец», – окончательно запутался Руди.

Гальягуд и Вуррн неспешно готовились к сакральному действу. Мигурнок перебирал свои тайные снадобья, создавая питьё, которое предназначалось для Руди. За время ожидания он успел отдельно смешать некоторые экстракты для личного пользования вопреки запрету Гальягуда. Тот всегда ругал Мигурнока за создание зелья, усыпляющего разум. Соблазну хотя бы ненадолго слиться с пустотой, в которой проявлялось прекрасное забытьё, поддавались все, кроме Рарона и Вугго, презирающего Мигурнока за предоставленную им возможность и самого себя – за слабость, ибо несколько раз и он сам уходил туда, откуда не хотел возвращаться. Гальягуд гневался и просил для Мигурнока наказания свыше, ведь он был вынужден соревноваться за влияние над всеми ними с короткими иллюзиями, вызывающими непреодолимую зависимость.