Куликовская битва - стр. 25
– Ты молодой, такой здоровый, взял бы да меня подвез. Смотри, какая у тебя горбушка широкая.
– Тебе, дядя Митяй, – серьезно отвечает Афоня, – надо было в лошадные записываться. У тебя ноги сильно маленькие пешком бегать.
– Зато язык у него длинный, девать некуда, – вдруг недовольно вставил Пахом.
– Вот всегда ты так, –затараторил Митяй, – а за разговором идти веселее. Я поговорю и мне как-то легче становиться. Опять же, может, последние часы разговариваем, так мне хоть наговориться напоследок, так и тут ты мне рот затыкаешь. Я, может быть, должен сказать очень умную мысль. Она у меня давно в голове сидит, а тут такое дело.
– Тьфу, балабол, – и Пахом снова погрузился в свои мысли.
Дорога повернула. За поворотом скрылся факел сотника, стало совсем темно.
– Не отставать, не растягивайся,– донеслось со спины.
– Веселей, православные, рязанцы нас ждутне дождутся. Уже все пироги мамкины съели, одна конина ордынская осталась, хоть на конину успеть,– раздался недалеко голос Прохора. Афоня улыбнулся широкой простецкой улыбкой и зашагал веселей.
Прохор едет с Еремой рядом.В руках факел. За ними воевода, один. Спит одним глазом. Прохор щелкает семечки. Улыбается Ереме.
–На, погрызи, легче будет.
– Да не люблю я эту заразу, Проша.
– Как знаешь. Эй, впереди, – крикнул Прохор ратнику, который начал заплетать ногами. – Не спать, ордынцев проспишь. За товарищем следите, воители.
Воевода встряхнулся от крика, глянул вперед и снова опустил голову. Он не спал уже третьи сутки, благо привык спать на коне.
– Смотри, Проша, небо прояснило, – Ерема зевнул, – завтра жарко будет.
– После такой пробежки нам только жары не хватает, пешие к утру еле ноги волочить будут.
– Помощники, – окликнул их воевода, – двигай в конец колонны до самых обозов. Один там, подгонять отстающих, второй вернуться и доложить. Ерема, и пошли кого-нибудь вперед, от передовых что-то давно никого не было.
– Хорошо, Тимофей Васильевич, только мы, чтобы зря по темну не бегать, обоз подождем прям здесь, а вперед я сейчас кого-нибудь вышлю.
Воевода только кивнул в знак согласия и снова принялся спать одним глазом.
Еремей и Прохор остановились, пропуская мимо себя колонну. Прохор тут же начал подначивать пеших:
– Давай, давай, родимые. Тут осталось-то верст с десяток. Неужто не дойдете? Там впереди коняшками разжиться можно будет, а так все рязанцы уведут. Что тогда бабам скажите? Зачем в поход ходили?
Кто-то из темноты крикнул:
– А тебе лишь бы перед бабой отчитаться, ты смотри, как бы нам перед Богом отчитываться не пришлось.
– Прости дурака, Господи! – перекрестился Прошка. –Слышь, ты, ползающий, да, ты, пока перед бабой не отчитаешься, она тебя никуда не отпустит. Она ж как руки в боки сделает, ей все святые не указ.А вот если ты раньше времени к Господу Богу собрался, то после похода мне что ли за вас ответ держать? Так я ж пупок надорву.