Кулак обезьяны - стр. 8
Готовую рукопись надо было сдавать уже через два месяца, но сложность состояла не только в этом. Строго говоря, не существовало пока самих воспоминаний. На прошлой неделе главный редактор издательства срочно вызвал Бублейникова и торжественно вручил ему стопку тетрадей, исписанных неразборчивым почерком, большую коробку с какими-то письмами, телеграммами, записками на клочках бумаги и папку с черно-белыми фотографиями, многие из которых были плохого качества.
– Что это? – с вполне объяснимым недоумением поинтересовался Ленечка.
– Архивные материалы автора, исходники всякие, – туманно пояснил редактор.
– А где сама рукопись? На базе чего мне бестселлер ваять?
– Дорогой мой, – широко улыбнулся редактор, – если бы она дала нам хоть какую-нибудь рукопись, мы бы тебе столько денег не предлагали. Вот ее личные дневники разных лет, переписка с коллегами и соратниками, еще какие-то документы. Разбери, рассортируй все. Пойми, чего здесь не хватает для успеха, и – вперед, на интервью к автору. Она дала согласие на то, чтобы под запись рассказать некоторые захватывающие эпизоды своей жизни. Ну и ответить на все возникающие вопросы, связанные с книгой.
– То есть я должен буду ездить к ней домой и часами беседовать, вытягивая материал для рукописи?
– Не домой, в больницу, – поправил его редактор. – Бабка из больницы уже практически не вылезает – обострились все нажитые за долгие годы хронические болезни. Что ты хочешь, ей в марте стукнуло девяносто пять. Плюс старческий маразм.
– Девяносто пять? – подпрыгнул в кресле Бублейников. – И она в маразме?
– Ты только не волнуйся, – успокоил его редактор. – У нее бывают просветления, и тогда она вполне адекватна. Дождешься очередного просветления – и включай диктофон.
– То есть я должен, как сиделка, сутками караулить у ее кровати в надежде на просветление? Отлично.
– Сутками вряд ли, тебе не разрешат. Но мы договорились с ее племянницей, которая за ней уже много лет ухаживает, она и будет регулировать процесс вашего общения. Знаешь, Дымова очень заинтересована в том, чтобы ее воспоминания увидели свет. Короче, племянница тебе позвонит, сообщит о теткином самочувствии. Кстати, не забудь взять у меня ее телефон, чтобы связь у вас была двусторонняя. И запомни – проект на особом контроле руководства издательства. Наш вице-президент по маркетингу уверен, что именно сейчас подобная литература особенно востребована.
– Что еще за проект?
– Мы начинаем издавать серию «ХХ век: свидетели тайны».
– Что это значит? – удивился Бублейников.
– Ничего не значит. Игра слов, чтобы привлечь внимание. Ты же знаешь, как это делается, сам газетчик. В общем, это воспоминания известных людей обо всем необычном, что им пришлось пережить. Только изложенные живо, интригующе, как авантюрный или приключенческий роман. Учти, книга Дымовой стоит в плане под номером два.