Куклы зазеркалья - стр. 9
Так же случилось и с ним. Среднего роста, худощавый, с бледными непонятного цвета волосами, бровями и ресницами, в огромных очках такие всегда становятся объектом насмешек еще с детского сада, не говоря уже о школе.
Ватная палочка от яростного трения сломалась пополам. Выкинув ее, взял другую и снова принялся за дело.
Возможно, что одноклассники и другие подростки относились бы по-другому и со временем приняли в компанию. Только материнская навязчивость и чрезмерная опека были сильнее всего. Капитолина Георгиевна была всегда железно уверена в своей правоте. Провожала сына школу каждый день. Встречать не всегда получалось, работу никто не отменял. А матери одиночке было трудно воспитывать и поднимать ребенка.
Отца он никогда не видел. О нем никогда не говорилось. Даже в сердцах, ругая сына, мать не говорила фразы, которую часто слышишь: «Весь в отца, такой же…».
Родительница была очень уперта. Лишь в седьмом классе удалось отвоевать бурными истериками право самостоятельно ходить в школу, без провожатых. Пришлось использовать весомый аргумент, отказаться идти в школу. Образование считалось самым важным в жизни, поэтому ему уступили. Он должен был учиться, быть умнее всех, другие дети почти поголовно дебилы, но не ее мальчик. Нужно учиться, только учиться, этим ты добьешься всего в жизни, поднимешься над толпой, серой массой. Вот, что ему внушалось.
И иногда казалось, что, да, так и есть, так и должно быть. Другие глупы, живут простыми, примитивными радостями. Купить жвачку, дернуть за косичку Ленку из параллельного класса, а потом ходить гоголем. Это его не очень интересовало. Лишь видя, как мамы и папы целуют в щеку непослушное чадо, а оно уклоняется и гримасничает, вроде, что я маленький, никаких нежностей, хотелось закричать: «Отдай мне, если тебе не нужно! Ты избалованный вниманием, а глуп, как пробка. Не понимаешь, какое это счастье!»
Его кормили, одевали, снабжали всем необходимым, но не было нежности в отношениях, любви, внимания. Только ощущение, что он для матери эксперимент. Сможет ли она воспитать сына достойного себя. И получение образования было в системе ценностей на первом месте. Двойка почти, что смертный грех. Тройку еще можно было отмолить и получить прошение.
Лишь один раз в его дневнике появилась двойка. Этого никогда не забыть. С легким сердцем отдав тогда дневник матери, пошел обедать. Сел за стол, сначала помыв тщательно руки с мылом. Взялся за ложку и уже хотел зачерпнуть супу, когда увидел, как стремительно она идет на кухню. Капитолина Георгиевна всегда была очень спокойной и разговаривала ровным голосом, лишь иногда повышая интонации для выделения отдельных слов. В общении с сыном было то же самое. И максимум на что он рассчитывал это строгий выговор. Но ошибся, все получилось совсем иначе.