Кукла-талисман - стр. 45

Я кивнул.

«…от моих обрядов, – сказал святой Иссэн, – несущих мир и покой несчастной банщице Юко, к ночи останется лишь жалкое сотрясение воздуха.» Впервые я сообразил, что имя банщицы значит «Дитя ночи». Совпадение? Кладбище Журавлиный Клин; журавли на обоях в жилище Юко, журавли на ширме в моем кабинете…

Совпадения – знаки, которые нам посылает судьба.

– Онрё, – сменил я тему. – Иссэн-сан, что нужно, чтобы человек после смерти превратился в ужасного онрё?

Монах вздохнул:

– Три вещи, Рэйден-сан. Три вещи, столь свойственные людям, что мы их даже не замечаем. Во-первых, надо, чтобы при жизни человек не достиг своих целей, как бы он к ним ни стремился. Во-вторых, умирая, человек должен испытывать ненависть, горечь, злобу. И наконец, будучи при смерти, он должен гордиться, наслаждаться той властью над обидчиками, которую обретет, превратившись в онрё. Если говорить проще, умирающим должна владеть всепоглощающая страсть, усиленная злобой и подкрепленная желанием отомстить. Онрё и есть эта страсть, власть, месть.

Поразмыслив, настоятель добавил:

– Еще желательно, чтобы умерший не оставил потомков, которые могли бы почитать предка и умиротворять его поминальными жертвами. Это желательно, но не обязательно. Страсть, неутоленная страсть – вот что лежит в основе появления мстительного духа.

– А если онрё… Если дух умершего, уже обратившись в онрё, отвергнет эту страсть? Если у него появится иная страсть, превыше этой?

– Я не слыхал о таких случаях, Рэйден-сан. Но полагаю, тогда онрё утратит силу и спокойно отойдет в мир иной. Ну, разве что новая страсть будет отягощена не менее сильной злобой и не менее жгучей тягой к мести. Тогда дух останется прежним онрё, доставляя обидчикам уйму неприятностей.

– Я признателен вам, Иссэн-сан.

– За что?

– Вы просветили меня, неразумного. То, что вы сказали, очень важно.

Он смотрел мне вслед, когда, пробираясь меж надгробиями и оскальзываясь в грязи, я шел к выходу с кладбища. Кажется, монах хотел задержать меня, расспросить о чем-то. Хотел, но передумал, за что я был благодарен святому Иссэну.

Я бы не смог ему солгать, задай он прямой вопрос.

Это была самая приличная харчевня в квартале.

По крайней мере, единственная в здешних краях, чье название я мог вспомнить. У «Эйкю хару» имелся высокий фасад, выкрашенный в зеленый цвет – чтобы соответствовать названию[14] – и два зала: верхний и нижний. Я расположился в верхнем, более дорогом, став предметом насмешек посетителей из нижнего… Заказал мэсимоно