Кукла советника - стр. 12

Поклонились? Мне?!

– Ковер почистите, – услышала я.

Заглянул паж. Недовольно прищурился.

– Экспериментируешь?

– Простите, господин…

– Господин Тимар, – наконец-то представился он.

Взбежал по ступенькам, ведущим к ванне, подозвал меня.

– Смотри, повернешь эту ручку – польется холодная вода, разбавишь, чтобы было не горячо.

Открыл ранее не замеченный мной шкафчик слева от зеркала, достал оттуда жесткую губку, кусок мыла, какой-то горшок с вязкой жижей и склянку с желтоватым маслом.

– Сначала отмокнешь, вымоешься вся этим мылом, – показал Тимар на черный брусок. – Это, – ткнул он пальцем в горшок, – намажешь на голову, выпустишь воду…

– Куда?

– Что куда?

– Куда воду выпускать?

– Вот… кухня, – скривился парень. – В ванной пробка, выдернешь ее – вода выльется, понятно?

Я кивнула.

– Так вот, нанесешь шампунь на голову и волосы, спустишь воду, вот тебе полотенца, – сунул он мне три свертка. – Нет, не трогай – залапаешь, – передумал и положил их на лестницу. – Завернешься в полотенце, постучишь по панели.

– И что будет?..

– Воду поменяем, ты же как поросенок… Да, – обернулся он на выходе, – уборная – там.

– Господин Тимар, а что такое уборная?

Парень мучительно застонал.

– Туалет! Ночной горшок! Отхожее место!

Я залилась краской.

– Понятно… Спасибо.

Спустя пару минут – замечание пажа о туалете было донельзя своевременным – я с удивлением взирала на странную конструкцию: стул – не стул, дупло – не дупло. Придумают же… Интересно, а у Куколки такая же уборная?

Бросив грязные вещи у подножия лестницы, забралась по ступеням, потрогала воду кончиками пальцев и добавила холодной. Ванна больше напоминала озеро, таких, как я, в ней поместился бы десяток. Я снова проверила температуру и шагнула вниз, сразу присев на корточки. Во все стороны побежали волны, отразились от высоких бортов и плеснули обратно, попав в нос. Тепло-то как…

Отмокала я недолго. Едва заметив, как мутнеет вода, схватила губку, повозила по ней мылом и начала скрести себя, пока не показалась чистая, светлая кожа. Дольше всего провозилась с волосами – спутанные, забывшие, что такое гребень, лохмы, оказывается, доставали почти до колен. А я и не знала, что они так отросли, раз за разом подвязывая их обрывками ткани. Я даже уши помыла, чего раньше терпеть не могла и всегда уворачивалась, когда мать меня купала.

Кое-как разобрав и промыв пряди, отжала их, добралась до той самой пробки, выдернула ее, наблюдая воронку воды. Завернулась в полотенце и постучала по панели, подавая знак, что закончила.

Дверь распахнулась сразу же.

– Оу, а под коркой грязи скрывалась довольно симпатичная мордашка, – хмыкнул Тимар. – Волосы почему не смазала?