Куда смотрит прокурор? - стр. 29
Дело в том, что у прокурора Туза была дочь Василиса. Давно уже Артур Сигизмундович ощущал некоторое гудение в голове и тесноту в груди при виде ее. Василиса была именно то, что имеется в виду при словах «русская красавица» и «спящая царевна». Она была большая и сильная, как сам Туз, но без всякой грубости, неуклюжести и мужиковатости. Она несла свое дородное тело с ленивой легкостью и расслабленной грацией тигрицы. У Шкиля буквально захватывало дух, когда он ее видел. К тому же он понял, что супружество с Василисой дает ему такие дивиденды, какие в Лихоманске больше ничто обещать не может.
Прежде всего обладание такой красавицей сулило неземные наслаждения, а Шкиль был поклонником женской красоты и ценителем доставляемых ею удовольствий.
К тому же стать зятем легендарного Туза означало вознесение на самую городскую верхушку. А может, и областную… Со всеми вытекающими последствиями.
Разумеется, Артур Сигизмундович знал, как относится к нему Туз. Он не питал никаких иллюзий. Потому что у него был в прокуратуре свой агент-информатор – не кто иной, как заместитель прокурора Драмоедов. Да-да, тот самый Драмоедов, которого Шкиль доводил до слез и судорог в суде. Но зато стоило разок-другой проявить некоторое участие, выручить в нескольких щекотливых ситуациях, пообещать содействие в продвижении по службе, как унижаемый Тузом заместитель Драмоедов тут же превратился в информатора. Причем информатора инициативного, восторженного, опаляемого изнутри задушевной ненавистью и завистью к Тузу. Драмоедов с восторгом передавал Шкилю, что говорит о нем этот грубиян и скотина Туз.
Так что Шкиль не заблуждался, но и не считал ситуацию безвыходной. Хотя, по сведениям Драмоедова, в последнее время Туз всячески пытался посодействовать сближению Василисы и его любимчика следователя Гонсо. И вроде бы даже не без успеха.
Рассуждал Шкиль так. Туз любит свою дочь отчаянно. Если Артур Сигизмундович своими несомненными достоинствами окончательно покорит сердце умной Василисы, с которой они уже не раз встречались и в разговорах поняли несомненную близость своих душ и интересов, то Туз перечить дочери просто не сможет. И никакой Гонсо ему не поможет.
К тому же ничего не стоит «опустить» восторженного Гонсо в глазах как Туза, так и Василисы.
И потом, вполне можно найти мягкую узду и на самого Жана Силовича. Он так давно крутится в руководящей должности, такие передряги прошел, что наверняка у него за спиной грехи, которые он не пожелал бы вытащить на свет. Если эти грехи раскопать да предъявить, то наверняка и грозный Туз станет сговорчивее. Он хоть и грозный, но мужик смекалистый и, если поймет, что иного выхода нет, упрямиться не станет. А грехи, по-нынешнему «компромат», изготовляются сегодня только так.