Кубок королевы Розамунды - стр. 21
Так вот, когда этот стол привезли и поставили в спальню Марианны, она разложила свои кремы и косметику по его ящичкам. Один ящик никак не выдвигался. Тогда она нажала посильнее на его боковую стенку, и вдруг раздался щелчок и стенка столика открылась, за ней оказалось потайное отделение.
Кстати, в этом отделении Марианна нашла любовное письмо девятнадцатого века – надушенное, в которое был вложен засохший лепесток розы.
Вот в это потайное отделение она сейчас и спрятала череп.
Прежде чем убрать в тайник, Марианна внимательно оглядела свою находку.
Это действительно был человеческий череп, тщательно отполированный, оправленный в золото и превращенный, судя по всему, в кубок или чашу для вина.
Марианна подумала, какому жестокому, бессердечному человеку могло прийти в голову пить вино из человеческого черепа… впрочем, у средневековых людей были грубые нравы.
Тут в дверь постучала горничная Лизавета:
– Марианна Петровна, у вас все в порядке? Вам не нужна помощь?
Марианна едва справилась с внезапным раздражением. Эта Лизавета… всюду она сует свой нос! Подсматривает, подслушивает… наверняка все сообщает хозяину! Помощь предлагает, да что она, Марианна, инвалид, что ли?
– Мне ничего не нужно! – ответила она, едва сдерживаясь. Убрала череп в тайник, закрыла его и отперла дверь спальни.
Лизавета торчала под дверью.
– У вас все хорошо?
– Все прекрасно! – Марианна даже удивилась, с какой злостью она посмотрела на горничную. Раньше она не замечала, какое у Лизаветы фальшивое, хитрое лицо, какой неприятный голос!
– Ужинать будете? – Лизавета сбавила тон. – А то Андрей Сергеич предупредил, что у него деловой ужин с партнерами, так что не нужно его ждать…
«Знаю я, с кем у него ужин!» – со злостью подумала Марианна, вспомнив о наглой брюнетке… как же ее… ах да, Алена.
Она отказалась от ужина, выпроводила Лизавету и легла спать пораньше и неожиданно легко заснула, но посреди ночи проснулась, как от толчка.
Ей показалось, что сквозь сон кто-то ее громко окликнул.
Марианна открыла глаза, села в кровати.
В голове ее все еще звучал чей-то голос, голос из сна, который ее разбудил. Казалось, эхо этого голоса еще звучит в ее голове. Но в спальне царила глубокая, звенящая тишина. Тишина, какая бывает только за городом, и то не всегда.
Занавески на окнах были неплотно задернуты, сквозь них сочился в комнату тускло-серебряный свет луны.
Марианна хотела уже лечь и попытаться снова заснуть, но вдруг в звенящей тишине ночи она услышала чей-то горячий, настойчивый, неотвязный шепот.
Кто-то прошептал в темноте едва слышно бессмысленные, непонятные слова: