Кто Вы, госпожа Чайковская? К вопросу о судьбе царской дочери Анастасии Романовой - стр. 30
[Берлин]
16 Марта 1926 года
Результаты моего собственного обследования[75]
Что касается сперва телесного состояния, то больная изнурена, выражение лица – страдающее. Я не останавливаюсь на подробном описании состояния внутренних жизненных органов и на существующем на левом локте суставном заболевании, по-видимому, туберкулезном.
На черепной поверхности нет никаких грубых внешних повреждений. За правым ухом имеются узкий шрам длиною около 2-3 сант[иметров], расположенная под ним кость имеет, по-видимому, соответственный узкий поверхностный желоб. При ощупывании покрытой волосами головы нельзя найти никаких деформаций и никаких данных, указывающих на более грубое повреждение черепной крышки в недавнее прошлое. Также рентгеновский снимок головы не дает картины, указывающей на вероятность повреждения черепа. Под грудной клеткою находятся несколько голубовато-коричневых точкообразных пятен, которые при нажимании оказываются незначительными растяжениями вен. На уровне грудной клетки находится шрам, который, по заслуживающему доверия показанию больной, происходит от туберкулезной костной фистулы. Трудно распознать Ахиллесовы рефлексы, но они имеются; кроме этого нет в нервной системе никаких имеющих значения органических изменений.
Подробному психическому обследованию препятствует до известной степени то обстоятельство, что больная обычно по прошествии некоторого времени заявляет, что она вследствие болей в руке утомлена. Она тогда ложится обратно в постель и с болезненным выражением лица закрывает глаза. Нет возможности получить от нее связный рассказ об ее детстве и позднейших переживаниях. Часто она избавляет себя от подробного обследования тем, что она говорит или же выражением известного отчаяния в лице, как бы указывает, что разговор об ее воспоминаниях для нее тягостен, что она чувствует себя слишком больною, что она больна не только телом, но и душою, что ей не стоит дальше жить, что она ничем более не интересуется. Действительно, при более длительных разговорах у нее появляется прилив крови к голове, и черты ее лица вытягиваются. Но она всегда соблюдает в беседе и в способах обращения внимательные, любезные и приветливые формы. Ее оборот речи часто необыкновенно удачен в отношении подбора слов. Произношение у нее иностранное с русским акцентом, но еще с особым оттенком. В настоящее время нельзя найти того южно-немецкого акцента, о котором упоминается в истории ее болезни в Дальдорфе.
Настроение больной переменчиво. При исследованиях наступает скверное настроение, как только переходишь от обычного разговора к какому-нибудь испытанию ее психических функций. У больной есть явные дневные колебания; вечером она живее и в лучшем настроении, чем утром.