Кто все расскажет - стр. 16

К букету привязана карточка из тисненого пергамента: «Неразделенная любовь – бесполезная трата времени. Прошу тебя, позволь миру поделиться с тобой своей бесконечной любовью». Какая-то бессвязная тарабарщина, сворованная не то у Джона Мильтона, не то у Мохандаса Ганди.

Моя мисс Кэти смотрится в зеркало и разминает-пощипывает кожу, провисшую под линией подбородка.

– С виски покончено, – заявляет кинозвезда. – И с проклятыми шоколадками тоже.

Да, отравление шоколадом, кто бы мог подумать!.. Надо же было мисс Кэти забыть целую коробку на кровати, где Донжуан был просто обязан унюхать сладкое. А ведь и в одной конфетке более чем достаточно кофеина, чтобы собаку такого размера хватил сердечный приступ.

На пергаментной карточке подпись: «Уэбб». Мальчик Уэстворд; колумнист Чолли Никербокер сказал бы о нём: «вкрадчивая инфекция». Рядом с розами на полированном столике покоится выпуклая резинка диафрагмы, вся в пятнах от пыли.

Отклеивая накладные ресницы, мисс Кэти глядит на наше с ней отражение, приумноженное до размеров толпы, словно весь мир состоял исключительно из наших двойников, и произносит:

– Ты уверена, что никто больше не прислал соболезнований?

Я неумолимо повожу головой из стороны в сторону. Ни одна живая душа.

Мисс Кэти снимает золотисто-каштановый парик, отдаёт его мне и снова спрашивает:

– Даже сенатор?

Это её «отбывший», предшественник Пако, сенатор Фелпс Рассел Уорнер. Я ещё раз качаю головой. Нет. Ни Терренс Терри, гомик-танцор; ни Пако Эспозито, занятый в новом радиошоу под названием «Направляющий свет» в роли знойного латиноамериканца, танцора фламенко и одновременно специалиста по хирургии головного мозга. Ни один из «отбывших» не удосужился черкнуть хотя бы слово.

Протирая лицо ватными шариками с кольдкремом, мисс Кэти срывает эластичную шапочку, стягивающую ее волосы. Знаменитые пальцы впиваются в длинные пряди седых волос. Кэтрин Кентон быстро крутит головой, чтобы рассыпать их по плечам розовой атласной сорочки, оттягивает в сторону парочку истончившихся локонов и спрашивает:

– Думаешь, моя шевелюра выдержит ещё одно перекрашивание?

Первый симптом того, что Уолтер Уинчелл зовёт «увлечением с оглупением», – желание перекрасить волосы в ярко-рыжий, кошачий цвет.

«При любом недуге, – сказал как-то журналист Генри Луис Менкен, – оптимизм говорит о том, что дело больного – труба».

Мисс Кэти подхватывает ладонями грудь и так высоко ее поднимает, что шея едва не тонет в ложбинке. Потом косится на свои отражения в боковых зеркалах.

– Почему наш талантливый доктор Йозеф Менгеле из Мюнхена ничего не может поделать с этими руками? Они же как у